Ольга Хмельницкая - Счастье на высоких каблуках

– Ну, это дело житейское. Сотрудница?

– Еще не знаю. Пока только знаю, что была.

В ресторане все стулья были затянуты зеленой кожей. Пахло чем-то приятным и терпким, как свежескошенная трава.

– Вы хотели что-то рассказать? – спросил Дима Игоря.

Перед Мариной стояла тарелка пасты с морепродуктами, но она не прикасалась к еде. Свет в ресторане был приглушенный, мягкий, тихо играла музыка. Кондиционер приятно охлаждал горячие виски. Она взяла стакан с минералкой и прижала ко лбу. Лена, сжавшаяся в уголке дивана, нервно пила сок. Ее руки с неухоженными ногтями дрожали.

– Здравствуйте, – сказал Игорь, кивнув Марине, – добрый вечер, – поздоровался он с Леной.

Голос звучал хрипло, под глазами мешки. Он снова посмотрел на Лену, на этот раз внимательнее.

– Моя сестра Елена, – представила Марина сестрицу.

– А я вас помню, – вдруг сказал Игорь, глядя на Лену.

Лена вздрогнула и сфокусировала на Игоре взгляд.

– Я видел вас в супермаркете с мужчиной. Вы покупали постельное белье. Я обратил на него внимание, оно было синим, с яркими желтыми подсолнухами. Поэтому и вас запомнил.

Игорь рассматривал Лену, удивляясь разнице между сестрами.

– Возможно, – вежливо кивнула Лена.

Игорь вновь перевел взгляд на Диму и Марину.

– Вы знаете, что Жанну планировали сделать солисткой? – спросил он. – У них там в опере конкуренция отчаянная. В частности, я тысячу раз слышал имя Василисы. Думаю, ее надо проверить.

– Я тоже пару раз слышал это имя, – кивнул Дима.

– Кроме того, я нашел в компьютере жены переписку с этой Василисой…

– Пришлите мне, – попросил Дима.

Игорь кивнул и снова задумчиво взглянул на Лену.

Марина оставила Лену в квартире перед телевизором, заперла дверь и пошла вниз по лестнице, не прерывая разговора с Димой по телефону.

– А не была ли та самая Василиса любовницей Игоря? Такое бывает. Во всяком случае, я не удивлюсь, если там дело нечисто. Более того, это частично объясняет снисходительность Игоря – он знал, что жена изменяет ему с тобой, но ничего не делал, скандалов не устраивал, лицо ей не портил, за волосы не таскал, на развод не подавал. Потому что сам не без греха. Вот и делал вид, что ничего не происходит.

– Я так не думаю, – сказал Дима. В трубке его голос звучал чуть глуше, чем вживую. – Тут, как бы тебе объяснить доходчивее, политика двойных стандартов. Мужчина считает, что ему – можно. Это нормально, самец – существо полигамное. Да и в обществе считается, что мужская измена – совсем не то же самое, что женская. То есть большинство мужчин оправдывают свои измены, но это вовсе не значит, что они будут терпеть такой же поступок жены. Напротив, они будут потрясены, возмущены, шокированы, большинство из нас никогда не простят женам неверности.

– Гады. Феминистки вас бы линчевали.

– А ты хочешь изменить мужу?

Марина разозлилась.

– Иди в задницу, – сказала она. – А что там жилищный вопрос? Если окажется, что квартира принадлежала Жанне, а Игорь и пассия…

– Нет. Это его квартира.

– То есть он ни при чем.

– Кроме песни «Killing me softly» и факта слежки – никаких улик. Кроме того, меня смущает артистизм. Роза, красная лента…

Людям, которые живут вместе, гораздо легче организовать убийство второй половины в домашней, так сказать, обстановке. Без привлечения курьеров, отравленных роз и прочей чуши.

– Да, нелогично, – сказала Марина, – но в последнее время вокруг меня много нелогичного. Зачем, скажи, предупреждать, что смерть близка? Меня же гораздо легче убить без предупреждения. А иначе уже намного труднее, я ведь начеку, готова сопротивляться. Зачем печатать на принтере эти дурацкие записки? А фигура в черном плаще? Это уже не театр. Это цирк!

Она толкнула дверь и вышла из подъезда, продолжая разговаривать. Дима припарковался рядом с ее машиной. Он разговаривал, сидя в автомобиле.

– Поехали туда, где пахучая квартира, – сказал он, увидев Марину и отключив гарнитуру на ухе. – Посмотрим, что скажут баллисты. А потом – вдруг тот, в плаще, следы оставил?

Марина забралась на пассажирское сиденье его машины.

– Главное – кто и зачем, – сказала она. – Не могу уловить вообще никакого смысла. Ну, узнаем мы марку пистолета, и что?

– Поехали, – сказал Дима. – Он в конце концов должен проколоться, наш злодей. Улики оставить, оступиться, сглупить.

– Это женщина.

– Ой, сомневаюсь, – сказал Дима. – Наглое и фантастически удачливое существо.

– Ты обо мне? – подняла бровь Марина.