Иван Сибирцев - Отцовская скрипка в футляре (сборник)

— Какие там архивы в двадцать первом году! Все на живую нитку. — Зубцов добродушно засмеялся, а про себя с тревогой прикидывал: не допустил ли он ошибки, начав с Потаповым разговор. Человек он, оказывается, осведомленный, и вовсе не исключено, что его папаша тоже держал на прицеле бодылинский клад…

Зубцов совсем уже собрался домой, но его настиг телефонный звонок.

— Анатолий? — И само обращение без отчества и голос Орехова выдавали крайнее волнение. — Я, кажется, вообще уже ничему не удивлюсь в этом деле. Получил вот спецдонесение из Краснокаменска: корреспондентка ювелира Никандрова Лебедева А. К. - никто иная, как Аксенова, она же Бодылина Агния Климентьевна…

— Кто?! Я только что читал свидетельство о ее смерти.

— Ты мне про свидетельство о смерти, а у меня свидетельство о браке, выданное Центральным райбюро загс города Краснокаменска 15 ноября 1943 года, спустя меньше года после смерти горячо любимого супруга. Гражданка Аксенова Агния Климентьевна, 1895 года рождения, вступила в брак с гражданином Лебедевым Валерьяном Васильевичем, 1893 года рождения, приняла фамилию мужа — Лебедева. Так что, друг мой Толя, в сорок третьем году она успела и умереть и воскреснуть под другой фамилией.

— Вот это ход конем. Даже Лукьянов поверил…

— А с нами не играют в поддавки. — Орехов вздохнул. — Между прочим, в Краснокаменске сейчас нет этой дамы.

— А где она? Может быть, у сына?

— Я связался с рудником Октябрьским — не появлялась. Где находится эта энергичная старушка, не знаю.

И снова Анатолия задержал телефонный звонок.

— Толя, — услыхал он в трубке ликующий голос Федорина. — Кажется, у меня на столе тот самый символ силы, мудрости, бессмертия и славы, о котором рассказывал Каширин. Личное бодылинское клеймо!

— Эдик, мне не до розыгрышей, — устало сказал Зубцов.

— Какой там розыгрыш, Толя! Взял я, понимаешь, Игумнова, вышел на его связи. Два часа назад задержал одного новобранца-желторотика. В кармане у него слиток. Вернее, обрубок слитка, на нем следы травления кислотой. Эксперты поколдовали над слитком, сфотографировали изображение. Явная бодылинская печать.

Нет, новостей, да еще таких, было слишком много даже для Зубцова. И Анатолий сорвался:

— Товарищ старший лейтенант, сколько раз вам разъяснять, что такие заключения вправе делать только эксперты. В данном случае специалисты в области геральдики и граверного дела. А вы обязаны лишь объективно описать признаки изъятых предметов.

— Виноват, товарищ майор. В протоколе у меня так и записано: у задержанного изъят обрубок слитка из металла желтого цвета, на слитке следы травления кислотой. Ставлю вас в известность, что указанный слиток задержанный, по его словам, случайно приобрел у старушки интеллигентного вида.

— У кого?

— У старушки интеллигентного вида. Мне кажется, что это заинтересует вас, товарищ майор.

— Не выламывайся, Эдик! — взмолился Зубцов. — Это для меня такая услуга… Я сейчас же лечу к тебе.

Игорь Светов вышел из дому в самом радужном настроении. Правда, мать завела старую песню:

— Опять исчезнешь до утра? Двадцатый год парню, вымахал с коломенскую версту, а пользы, что от козла молока… Домой заявляешься только отсыпаться. Федоровна грозилась вчера, заявлю, говорит, как на этого, на тунеядца. Может, определишься куда? Разносчиком телеграмм или книжками торговать в метро? Там вон какие лбы торчат, а одеты, как на картинке…

Спорить с матерью, только время тратить напрасно. И ненадолго у нее трудовой энтузиазм. Еще когда в школе класс Игоря посылали на прополку, мать возмущалась: мой сын не трактор, чтобы работать на пашне.

Он молча оделся, юркнул в кладовушку, где у него фотолаборатория. Под ванночкой — вещица, завернутая в носовой платок.

В жизни выдаются дни, когда сама судьба идет тебе в руки. Неделю назад у Игоря был такой день. Судьба подошла к Игорю в образе чистенькой старушки, улыбнулась жеманно и спросила:

— Юноша, как проехать на проспект Вернадского?

— Спуститесь в метро, минут через пятнадцать будете на проспекте Вернадского, — сказал Игорь.

Но старушка нагнала его:

— Прошу прощения, а вы случайно не знаете, как покороче добраться до Вернадского семьдесят пять? Где лучше сойти — на станции «Университет» или проехать до «Юго-Западной?»

«Какого черта, — возмутился Игорь. — Знает Москву, а прикидывается. И выламывается не по годам…»