Анна Данилова - Цветы абсолютного зла

– Таня, ты еще не спишь?

– Нет. Только что пыталась уговорить по телефону Шубина позвонить Корнилову, чтобы тот подселил в камеру к Ивлентьеву кого-нибудь из своих людей, чтобы он ничего с собой не сотворил… Интуиция мне подсказывает, что это не он… А у вас есть новости?

– Ты не можешь разгадать одну довольно странную загадку?

– Это какую же?

– Мужской костюм, а на пиджаке все пуговицы обломаны…

– Я поняла. Если бы у меня дома не было шкафа-купе, я, может, думала бы до самого утра. Но у меня шкаф-купе. Когда я спешу, то двигаю створку, и рукава моих костюмов оказываются зажатыми между створками, вот пуговицы с хрустом и крошатся… А если человек импульсивный, нервный, вроде меня, вечно куда-то спешащий, то у него никогда не будет пуговиц на пиджаке…

– Спасибо, Таня. Потрясающе. Думаю, скоро и у меня появятся интересные новости… Что касается твоей интуиции, я тоже не верю в виновность Ивлентьева… А Шубину я сама позвоню…

Земцова посмотрела на Нину Петровну.

– Так где же работает этот человек?

Была уже глубокая ночь, когда Юля из машины позвонила Корнилову домой.

– Виктор Львович, извините за беспокойство, но у меня появился свидетель, который видел Олю Неустроеву живой и невредимой после того, как ей дал пощечину Ивлентьев. Больше того, эта женщина, я имею в виду свидетельницу, знает в лицо, быть может, и настоящего убийцу. Я понимаю, что сейчас ночь и вы спите, но мы должны, понимаете, обязательно должны задержать этого человека… Я сейчас позвоню Шубину с Женей, и мы поедем на место. Конечно, задерживать его мы не имеем права…

Она говорила это с трудом, зная, что ее слова напоминают сейчас грубую лесть, но иного выхода не было.

– Кто он? – не проснувшимся голосом буркнул Корнилов. – Я его знаю?

– Может, и знаете… Это частная ветеринарная клиника, работает круглосуточно. Полчаса тому назад я звонила из квартиры свидетельницы туда, сказала, что у моей собаки большая рана, что она истекает кровью, но мне бы хотелось, чтобы ее прооперировал лично Валентин Николаевич, которого мне порекомендовали… К счастью, я разговаривала именно с ним, с этим самым Валентином Николаевичем, и он ждет сейчас меня с раненой собакой… Это недалеко от набережной, записывайте адрес…

– Земцова, а если ты ошиблась?

– Я лично подарю вам тысячу долларов, идет?

– Ладно, по рукам. Мы будем там минут через сорок, раньше не получится…

– Думаю, что вы и сами знаете, но я все же напомню… Понадобится группа экспертов-криминалистов. Там, в этой лечебнице, наверняка есть помещение, где они встречались во время ночных дежурств – Оля и Абросимов, это фамилия ветеринара. Необходимо проделать точно такую же работу, как и в теплице.

– И сколько же ему лет, этому ветеринару?

– Приблизительно столько же, сколько и Ивлентьеву…

– И что это ее так тянуло на стариков? Молодых, что ли, мало?.. – Корнилов тихо выругался. – Ладно, пока. – И повесил трубку.

Юля позвонила Шубину, разбудила его, вкратце обрисовав ситуацию, и после этого Земцова и Патрик поехали в лечебницу. Она находилась на одной из кривых узких улочек, тянувшихся из центра города к набережной, и занимала старый, но довольно-таки прилично отремонтированный двухэтажный особнячок. Скромная вывеска, перильца крыльца отполированы прикосновениями множества рук, а скамейка перед лечебницей в нескольких местах проломлена. Чувствовалось, что место это бойкое и известно многим любителям домашних животных. Почти во всех окнах первого этажа горел свет.

Юля с Патриком вышли из машины, Юля позвонила. Послышались шаги, затем мужской голос спросил:

– Кто это?

– Меня зовут Юля, я звонила вам минут двадцать тому назад, у меня собака ранена… Сейчас мой муж вместе с другом везут ее на другой машине, а я выехала первой, чтобы убедиться, что ее будет оперировать Абросимов.

Дверь открылась, и Юля увидела перед собой обаятельного, улыбчивого мужчину, правда, лысоватого и с брюшком. Белый халат на нем не сходился, и Юля увидела обломки пресловутых пуговиц на коричневом пиджаке. Они на самом деле почему-то бросались в глаза.

– А что это у вас все закрыто? – спросила она тихо. – Боитесь, а?

– Так ночь на дворе… Мало ли кто может войти, если оставить дверь открытой. У меня все-таки медикаменты, наркотические средства, применяемые для наркоза, деньги пусть небольшие, но все-таки…

– Понятно.

– А вы проходите. Холодно же.

Тут он бросил взгляд на Патрика и почувствовал некую тревогу. Дамочка только что сказала, что ее муж с другом везут раненую собаку, тогда кто же этот мужчина? А может, его обманули и это обычные грабители? Или наркоманы? И как бы в подтверждение своих подозрений он увидел направленное на него дуло пистолета. Женщина смотрела на него в упор.