Вэл Макдермид - Далекое эхо

– Моя вера тут ни при чем, – с трудом выговорил Верд, морщась от боли. – Это были братья Рози.

Зигги на миг замер:

– Это братья Рози так тебя отделали?

– Я стоял около «Ламмас-бара». Наверное, кто-то им сказал. Они выбежали и насели на меня.

– Черт! – Зигги поспешно направился к двери. – Джилли! – крикнул он наверх. Брилла дома не было. Чуть не каждую ночь после возвращения он где-то пропадал, иногда возвращаясь к завтраку, но чаще нет.

Алекс с грохотом сбежал вниз и оцепенел при виде разбитой физиономии Верда:

– Что с тобой, черт побери?

– Братья Рози, – коротко ответил Зигги. Он наполнил миску водой и ватой начал осторожно промывать лицо Верда.

– Они тебя избили? – не мог понять Алекс.

– Они считают, что это сделали мы, – прошептал Верд. – Ой! Не можешь чуточку полегче?

– У тебя сломан нос. Тебе нужно в больницу, – сказал Зигги.

– Ненавижу больницы. Ты сам поправь.

Зигги поднял брови:

– Не знаю, как у меня получится. Ты можешь остаться с лицом боксера-неудачника.

– Я рискну.

– По крайней мере, челюсть не сломана, – продолжал Зигги, склоняясь над Вердом. Он взялся за нос друга обеими руками и повернул его, сдерживая тошноту при хрусте встающего на место хряща. Верд вскрикнул, но Зигги не остановился. На верхней его губе выступил пот. – Ну вот и все. Сделал, как мог.

– Сегодня были похороны Рози, – объяснил Алекс.

– Нам никто не сказал, – пожаловался Зигги. – Теперь понятно, почему так чувства взыграли.

– Как ты думаешь, они не станут теперь гоняться за нами? – спросил Алекс.

– Копы предупредили их, чтобы к нам не цеплялись, – пробормотал Верд. Говорить становилось все труднее – челюсть немела.

Зигги внимательно посмотрел на своего пациента:

– Что ж, Верд, глядя на твое состояние, можно лишь молить Иисуса, чтобы братья к ним прислушались.

Всякие надежды на то, что смерть Рози будет скоро забыта, развеялись после газетных отчетов о ее похоронах. Снова эта история попала на первые страницы, и если кто-то из горожан пропустил первые публикации, то теперь все поневоле прочли о ней в новых статьях.

И вновь первой жертвой стал Алекс. Пару дней спустя, возвращаясь домой из супермаркета, он срезал путь по краю Ботанического сада, когда на него налетела компания Генри Кэвендиша, все в тренировочной форме для регби. Едва заметив Алекса, они засвистели, затем окружили его, толкая и пиная. А потом, навалившись кучей, потащили его к обочине дороги, где не было травы, и бросили в раскисшую глину. Алекс катался по земле, стараясь увернуться от их тяжелых бутсов. Особой опасности, как в случае с Вердом, не было, так что он больше разозлился, чем испугался. Случайный удар бутсы угодил ему по носу, и он почувствовал, как хлынула кровь.

– Отвалите! – крикнул он, вытирая с лица грязь и кровь. – Валите все на хер.

– Это тебе пора валить отсюда, мальчик-убийца, – прокричал Кэвендиш. – Тебя здесь не нужно.

Его прервал тихий голос:

– А почему ты решил, что здесь сам нужен?

Алекс протер глаза и увидел возле оравы нападавших Джимми Лоусона. Он не сразу узнал его без формы, но, когда узнал, на душе полегчало.

– Поди прочь, – крикнул Эдвард Гринхол. – Не твое дело.

Лоусон полез в карман анорака, вытащил свое удостоверение и, небрежно раскрыв его, произнес:

– Боюсь, что все-таки мое, сэр. А сейчас попрошу ваши фамилии. Полагаю, что это уже дело для университетского руководства.

Нападавшие мгновенно превратились в маленьких мальчиков. Они переминались с ноги на ногу, что-то невнятно бормотали, торопливо называли Лоусону имена, которые тот вносил в записную книжку. Тем временем мокрый и грязный Алекс поднялся с земли, изучая ущерб, нанесенный покупкам. Бутылка молока разбилась и залила ему брюки, а треснувшая пластмассовая баночка с лимонным творогом испачкала рукав парки.

Лоусон отпустил его мучителей и стоял, с улыбкой глядя на Алекса:

– Вид у тебя тот еще. Повезло тебе, что я проходил мимо.

– Вы сейчас не на работе? – спросил Алекс.

– Нет. Просто я живу за углом и выскочил перехватить почтальона. Пойдем, вернемся ко мне и отчистим тебя.

– Очень любезно с вашей стороны, но в этом нет нужды.

Лоусон ухмыльнулся:

– Ты не можешь разгуливать по улицам Сент-Эндрюса в таком виде. Тебя, вероятнее всего, арестуют, чтобы не пугал гольфистов. Кроме того, тебя трясет. Тебе нужно выпить горячего чая.

Алекс спорить не стал. Температура на улице приближалась к нулю, и ему вовсе не хотелось идти домой промокшим насквозь.