Никита Филатов - Огненный лис

От избытка чувств на голове у Курьева даже зашевелились волосы. Значит, все-таки не бред сивой кобылы... Значит, все, о чем говорил перед смертью Спиригайло - правда? И отец Виктора не соврал? Икона существует?

Существует, - будто прочитал его мысли гость. - Да ещё как!

Шурэн придвинулся ближе и горячо зашептал прямо в ухо Тимуру:

Я сам видел, понимаешь? Сам, своими глазами! И никто больше. Ни Круг этот легавый, ни Бойко твой... Пусть они все за Циркачом гоняются, сколько угодно! А про икону незачем им знать. Мы её сами возьмем. Знаешь, сколько такая стоит? Тысяч двести пятьдесят. Долларов! А может, и больше... Слушай, я её нашел, так? А ты - спихнешь. Я знаю, у тебя нужные связи есть, каналы за границу. Ведь есть связи, а?

Есть, - кивнул Тимур, глядя на перекошенное алчностью лицо Шурэна.

"Господи, какой же он лох, - подумал Курьев. - Если бы только это "авторитет" районного масштаба мог догадываться... нет, даже просто предположить, сколько эта икона стоит! Сколько крови на ней, сколько судеб загублено..."

Ну? - Ждал Шурэн. - Чего думаешь-то?

А Гарпуша?

Что - Гарпуша?

Он ведь тоже видел.

Этот не при делах, - отмахнулся Шурэн. - Ему все равно - икона, подсвечник, или там что еще...

Но в ценах на антиквариат он, все-таки, наверное, разбирается? Хоть немного?

Его дело - свинячье, - отрезал Шурэн. - Он на место свое поставлен, чтобы мне сообщать обо всем интересном, а дальше сидеть, и помалкивать в тряпочку. С Кругом он контактов не имеет, с другими тоже. Так что...

Как табаш дербанить-то будем?

Пятьдесят на пятьдесят! - Твердо и сразу ответил Шурэн. - Икону-то все-таки я нашел.

Согласен, - не стал торговаться Тимур и решительно потянулся за брюками:

Прямо сейчас поедем.

... Спустя всего три дня на небе вновь весело заулыбалось солнышко, однако в самом конце улицы Багуна, в доме Лагно, безраздельно властвовал тяжелый, холодный полумрак.

Казалось его не способны были рассеять даже люстры, включенные на полную мощность, потому что не глазами, а душой этот полумрак воспринимали печальные люди, молча собравшиеся во дворе. Родственники, друзья, близкие соседи и просто знакомые - в основном, пожилые, в очках и с палочками, одетые старомодно и просто.

Мимо прошмыгнул местный батюшка, возле ворот по-сиротски притулился жиденький, запыленный оркестрик. В доме, на стульях - гроб, крышка откинута. Люди прощаются, один за другим: духота, теснота, запах ладана...

Все замечают, что лицо покойного изменилось. Какое-то восковое стало лицо, не естественное. Чужое лицо.

Чужого хоронить легче.

А вот на траурной фотографии покойный молод. Задорный взгляд, лукавая улыбка.

Тем временем, люди идут и идут. Кто чмокнет в лоб, кто рукой прикоснется...

Хоронят Лагно.

Умер, Царствие ему небесное...

Какой это Лагно?

Да бывший зампред.

Говорят, зарезали?

Не знаю.

Возле гроба тихонько плачет вдова, Ольга ивановна. Утирает слезы мятым носовым платочком и все приговаривает, приговаривает:

Убили деда, убили... убили родненького.

Ну что ты, Ольга, - пытается успокаивать кто-то из родственников. Назад не вернешь, зачем так-то уж... Ведь авария.

Убили... - не унималась вдова, раскачиваясь и комкая в руке платок. Убили деда. Он же в Кременчуг ехал... цены-то не дали.

Виктор молча стоял в прихожей, обтирая выбеленную известью стену хаты. Пиджак весь испачкал... да, плевать на пиджак! Рядом переминались с ноги на ногу приятели - Муля Папич и Данила.

Пойду, гляну? - Не то спросил, не то предложил кто-то из них. - Может, пора уже на кладбище ехать?

Виктор не ответил. Он думал.

Знакомые инспектора ГИБДД отвечали на вопросы неохотно. В общих чертах, их описания дорожно-транспортного происшествия сводились к тому, что покойный, пересекая на своей "Победе" развилку, не заметил из-за попутной машины несущийся слева "Камаз". Затормозить он уже не успел, удар пришелся в водительскую дверь - и Лагно убило сразу. В сущности, сам виноват...

Убили, - все так же шептала Ольга Ивановна. - Убили деда. Бедный, бедный... из-за

Божьей Матери убили...

Что? - Сначала Виктор подумал, что вдова просто заговаривается от горя. - О чем вы?

Икону дед вез в Кременчуг...

Какую икону? Зачем?

Здесь цену не дали. А дед корову хотел...

Ой, не слушай её, - все тот же родственник оттеснил Виктора от Ольги Ивановны. - Не в себе она, сам не видишь?

А ведь и впрямь, иконы-то в доме нет...

На всякий случай Виктор прошел по всем комнатам, посмотрел в кладовой, заглянул под кровать. Нет иконы. Исчезла. Неужели, эта та самая Божья Матерь, о которой знал Паша Ройтман? Рисунок в тетради, смерть капитана, теперь вот - Лагно...