Коробку с куклой он поставил на полку гигантского, во всю стену, книжного шкафа и взялся за телефон. Его кабинет был огромный, и приемная, в которой сидела красавица секретарша, тоже огромная. И джип у него был огромный. И женщины Василию Андреевичу нравились высокие, такие, как Рина. Как длинноногая секретарша в его приемной. Что там, кстати, за шум?
Дверь приоткрылась:
– Василий Андреевич, к вам, – пискнула длинноногая дура.
– Я же сказал, что занят! – рявкнул он. – Сегодня никого не принимаю!
– Мы из милиции, – оттеснил могучим плечом девчонку парень в штатском и направился к его столу. – Майор Петров.
– В чем дело?
– Вот постановление на обыск. Против вас возбуждено уголовное дело по статье мошенничество.
На стол перед Василием Андреевичем лег ордер на обыск. А Строитель-то сдаваться не собирается! На все педали нажал, все связи задействовал! Поди ж ты! Дело возбудили! И как быстро! Ну, пусть ищут. Он усмехнулся:
– Валяй.
– Понятые, прошу, – пригласил майор в кабинет перепуганную женщину в черном драповом пальто и мужика в клетчатой клоунской кепке. За ними шли еще двое оперов. Последним в кабинет вошел толстяк с видеокамерой.
– Только учти: я этого так не оставлю, – предупредил майора Василий Андреевич. – Завтра ты, Петров, пойдешь искать новую работу. А следом коллеги твои, Иванов и Сидоров, – и засмеялся, довольный шуткой.
Не обратив внимания на его слова, майор принялся рыться в бумагах. Один из оперов указал на картонную коробку, стоящую на полке:
– Это что?
– Кукла, – сердито сказал Василий Андреевич.
– Проверь, – распорядился майор.
– Уронишь – голову сниму, – предупредил Василий Андреевич. – Это историческая ценность.
– Ценность, говорите…
Светловолосый опер бережно снял с куклы голову и высыпал на ладонь немного белого порошка.
– Опаньки! – оторопел майор. – Вот это историческая ценность! Понятые, вы все видели? Камера пишет?
– Эт-то еще что такое? – рванул ворот белоснежной сорочки Василий Андреевич. Ему вдруг стало душно.
– Порошок белого цвета, – забубнил светловолосый опер и, поставив куклу на стол, понюхал лежащий на ладони порошок, потер меж большим и указательным пальцем, нюхнул, лизнул, сплюнул и сказал: – Предположительно кокаин.
– В крупном размере, – закончил майор Петров, глядя в камеру.
– Да вы что, ребятки! – растерянно улыбнулся Василий Андреевич. – Да зачем мне это? Я даже не знал, что в кукле что-то есть! Мне ее вчера передали! Это не мое!
– Об этом вы расскажете в кабинете у следователя. Согласно закону, вы задержаны за хранение наркотиков. Пройдемте.
– Могу я сделать звонок своему адвокату?
Опера переглянулись. Видимо то, что случилось, и для них было большой неожиданностью. Они предполагали найти в кабинете Василия Андреевича поддельные документы, но никак не ЭТО. Невозможно было поверить, что такой человек хранит у себя наркотики! Да еще в таком количестве! И что теперь с этим делать?
– Ну, хорошо, – кивнул майор. – Звоните адвокату. Мы пока закончим обыск.
Василий Андреевич дрожащим пальцем стал набирать номер.
Адвокат приехал быстро. Им разрешили переговорить наедине. Плотно закрыв дверь маленькой переговорной, Василий Андреевич сказал:
– Не похоже, что меня подставила девчонка. Это все скунс.
– Какой скунс? – оторопел адвокат.
– Ее агент. Хорек вонючий! А я-то голову ломал! Думал: зачем ему кукла? А он, ишь что удумал! Наркоту в ней хранить! Я думал, он ее продать хочет, куклу.
– Кому?
– Ты сейчас сделай вот что, – Василий Андреевич оглянулся на дверь. – Позвонишь туда, – он поднял вверх указательный палец.
– В…?
– Тихо. Знаешь кому. Скажи ему… Тьфу ты! Чепуха какая-то получается! Скажешь, что кукла, мол, у меня. Но возникли проблемы.
– Да какая в ней ценность, в этой кукле?
– Историческая, – вздохнул Василий Андреевич. – Ты ж знаешь, деньгами они теперь не берут. Чисток боятся, сидят тихо, как мыши. А покровитель мой оказался страстным коллекционером. Помешан на японской культуре. Я там был год назад, в Японии, вместе с нашей делегацией, проблемы делового сотрудничества терли.
– Да, я помню, – кивнул адвокат.
– Страна, понимаешь, с древнейшими традициями. И кукол они делают не для игр, для любования. Есть у них, у японцев, традиция: третий день третьего месяца и пятый день пятого – национальный праздник. Ишь ты! Запомнил! – Василий Андреевич вытер пот со лба огромным носовым платком в клетку. – День Девочек и День Мальчиков! В эти дни японцы у себя в домах устраивают выставку кукол. Это нам они игрушки, куклы, а у японцев – искусство! Вроде как императорский двор надо изобразить: на самом верху лестницы ставят принца с принцессой, потом идут министры, фрейлины, ну и прочая челядь. Вот этих японских кукол ОН (Василий Андреевич поднял вверх указательный палец) – и собирает. Я ему многим обязан. Сейчас, когда все побежали в Кремль с протянутой рукой, моя окажется длиннее, положи я в нее эту куклу. ОН так и сказал: принесешь мне ее, проси, что хочешь!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу