Марко Беттини - Цвет крови

И вот теперь кто-то поджег самый большой гипермаркет в городе, и пламя стремительно поднималось все выше и выше. По мнению пожарных, огонь возник с помощью множества взрывателей, спрятанных днем по всему зданию. Ровно в два часа ночи, когда магазины были закрыты, эти взрыватели привели в действие.

Пока пожар вздымал вихри золы, капитан Пьетро Кау еще раз от души поздравил себя с тем, что арест трех невинных тунисцев, замаскированный под операцию против незаконных иммигрантов, последующее обвинение их в убийстве, которого они не совершали; а также тот факт, что начальник полицейского управления под давлением прокурора Маттеуцци наложил запрет на мусульманские манифестации, — все это, вместе взятое, достойно Нобелевской премии как худшая из операций, проведенных за последние десять лет.

Человек, который шел по улице с зажженным электрическим фонарем, не считал себя расистом. В его скромном офисе на законных основаниях работали цветные сотрудники, получающие приличную зарплату. Однако он был главой семейства и отцом двух подрастающих дочерей и не мог равнодушно относиться к тому, что по всему городу днем и ночью шастают наркоманы.

В его квартале на городской окраине арабские рожи с упаковками героина мелькали постоянно. Вот в центре города все было по-другому, там, в районе университета, бродили белые, итальянцы, больше, правда, напоминающие животных. По традиции добрых старых фильмов в стиле вестерн, от них на расстоянии несло алкоголем.

А здесь, на близлежащих улицах, пролегала фронтовая линия, шла новая война, но никто толком не знал, как в ней сражаться. Ему казалось, что участие в патрулировании улиц — отличная идея, первый шаг в борьбе против преступности. Он обходил улицы один раз в неделю, обычно по пятницам, так как в субботу можно было отоспаться. График согласовывался с другими волонтерами. Они дежурили группами по семь человек, каждому отводился свой участок, и у каждого с собой был свисток.

Жена и дочери пилили его. Это в твоем-то возрасте такие дурацкие игры? Кем ты себя вообразил? Маской Зорро?

Они были неправы. Он бодрствовал по ночам ради безопасности своей семьи и других добропорядочных жителей своего квартала. Патрульный ощущал себя частью общества и хотел выполнить свой гражданский долг, как когда-то давно, много лет назад, когда он вставал под красное знамя, для того чтобы защитить права таких же простых ремесленников, как он сам.

Мужчина отвергал насилие и абсолютно не горел желанием ввязываться в драку, как некоторые экзальтированные юнцы из числа дежурных. Он лишь включал свой фонарь и изо всех сил размахивал им, давая бандитам понять, что зона боевых действий находится под охраной.

Однако эта ночь принесла с собой небывалое нервное напряжение, волнения и страхи, отбивая всякое желание оставаться здесь. Совсем неподалеку темноту расцвечивали огонь и столбы белого дыма. Сражение началось, взрывы становились реальностью. Оборона могла быть прервана в любой момент, настало время проявить мужество всем, у кого оно есть, и, с гордо поднятой головой, возводить баррикады.

Луч фонаря выхватил из темноты фигуры двух человек, которые как будто чем-то обменивались. Он медленно приблизился и получше осветил их. Это были двое молодых арабов, и выглядели они весьма подозрительно. Патрульный знал, как следует действовать, и принялся размахивать фонарем.

Закончив сделку, один из парней удалился, а второй, несмотря на светивший ему прямо в лицо фонарь, не двигался с места, опираясь на оконную решетку.

Патрульный приближался к нему с осторожностью. Он испытывал липкий страх и от волнения даже забыл про свисток. Подходя все ближе и ближе, он оказался на расстоянии двух метров от объекта угрозы. Парень даже не шевельнулся. Если это вызов, он его примет. Только когда они уже находились вплотную друг к другу, юноша сделал шаг назад, и траектория его движения пересеклась с движением фонаря.

Мужчина не хотел проблем, не хотел вступать в драку, не хотел, чтобы наркоманы околачивались рядом с его домом, — он не хотел быть там в этот момент.

Фонарь неожиданно взметнулся вверх. Луч света описал какую-то судорожную линию, его рваные движения напоминали безумную пляску, когда она завершилась, на земле, умирая, лежал человек.

Цвет его крови в темноте слился с цветом асфальта.

— Как такое могло произойти? Дебилы! Что вы творите? Где были полицейские? Вынуждаете выходить на улицы простых горожан и там их бросаете! Этих людей самих надо сдерживать, чтобы они не разнесли все вокруг! Что вы молчите?