Марко Беттини - Цвет крови

— Например?

— Вот этот мужчина с темными волосами, поменьше ростом, вероятнее всего, наркоман. А тот, что повыше, длинноволосый бородач — поставщик наркотиков.

— Почему вы так решили? Мне это не кажется столь уж очевидным.

— Посмотрите-ка, бородач правой рукой касается правой руки соседа. Он что-то ему передает. Я бы сказал, что низкий мужчина — араб. Об этом можно догадаться по волосам и характерным чертам лица. Он плохо выглядит и ужасно одет, скорее всего, это наркоман. От второго мужчины исходит ощущение силы, наверняка он один из тех, кто командует наркотрафиком. Он довольно крепкий, не похоже, что употребляет героин, и на нем черная кожаная куртка, а не обноски. Коллеге, который сделал это фото, тоже показалось, что они чем-то обмениваются. Он увидел, как они оживленно что-то обсуждают, предположил, что за этим что-то последует, поэтому сохранил снимок. Сопоставив наши с ним наблюдения, можно сделать вывод, что на снимке мы видим передачу наркотических средств, и происходит это под надежно скрытом от посторонних глаз подвальном помещении больницы. Можно еще добавить, что всякий раз, когда мы отправляем вниз бригаду уборщиков, наряду с бутылками они собирают десятки шприцев. Вот об этом вы можете написать.

Журналист сделал пометки в блокноте.

— Я могу забрать фото?

— Конечно, но вам нельзя будет ни опубликовать его, ни даже упомянуть о том, как оно вам досталось. В противном случае здесь все будет демонтировано в пять минут. Вам записать фотографию на дискету?

Марко кивнул, продолжая разглядывать цветной снимок. Он не придавал большого значения дедуктивным выкладкам Стефано, но фотография может пригодиться. Если подвергнуть ее пристальному анализу при помощи соответствующих инструментов, вероятно, удастся выявить что-нибудь интересное. Он вложил фото и дискету в красный блокнот.

— Как вам удалось установить камеру так, чтобы никто из подземных обитателей ее не обнаружил?

— Довольно просто. Мы работали изнутри. В углу между стеной и потолком было квадратное отверстие. Мы спустились в подвал и закрыли эту дыру зеркальным стеклом, после чего поставили внутри телекамеру. Так что обитатели подвала не могут заметить, что за ними наблюдают.

— Чего вы ждете от моей статьи? — спросил Марко, внезапно сменив тему беседы.

— Что вы проведете расследование и беспредел в подвалах прекратится. Что администрация будет вынуждена выделить деньги для обеспечения безопасности, и больница снова станет нормально функционирующим лечебным заведением. Вы не согласны со мной?

— Полностью согласен.

— Так сделайте же это. И пришлите ко мне фотографа.

Заместитель прокурора Массимо Де Сантис приблизился к окну и с опаской отодвинул шторы. Конечно, нежелательно, чтобы толпа внизу заметила, что за нею наблюдают. Нет, он не боялся этих людей. Были чувства, которых он не мог себе позволить. Ему хотелось изучить противника, и сейчас он смотрел на толпу с высоты четвертого этажа. Там, внизу, посреди внутреннего квадратного двора Дворца правосудия, окруженного портиками, взывали к справедливости полсотни манифестантов.

К справедливости во имя Аллаха.

Большинство плакатов было написано по-итальянски, но на некоторых виднелись арабские надписи. Этого заместитель прокурора понять уже не мог. Какой смысл обращаться к блюстителям итальянских законов на незнакомом им языке? Таким образом взаимное непонимание только усугубится. Исламская община не получит ответа на вопросы, которые не доходят до адресата. И еще неизвестно, что именно там написано по-арабски, внезапно пришло ему в голову.

Эта мысль побудила заместителя прокурора вернуться к столу и набрать внутренний номер. Двое мужчин, сидящих перед ним, заметили, что, как только его соединили, он весь напрягся.

— Господин прокурор, это я.

— Что вы хотели?

— Вам не кажется, что пора вызвать переводчика с арабского?

По лицу Пьетро Кау, балансирующего в кресле, скользнула неуловимая улыбка. Он понял, к чему клонит Де Сантис. На лице сидящего слева от капитана Паоло Мормино ничего не отразилось. Однако и он спрашивал себя: с чего это зампрокурора понадобился переводчик?

— Зачем? — сухо спросил прокурор.

— Чтобы прочитать надписи на плакатах. Сейчас эти бандиты уже вплотную подошли к нашему зданию. Да, я понимаю, что вы пошли на это, чтобы предотвратить более серьезные беспорядки… Да, да, вы правы, господин прокурор. Но все же, если эти лозунги на арабском содержат оскорбления или непозволительные выпады, мы могли бы… Я хотел сказать… усилить методы воздействия на них, действуя в рамках закона.