Эдвард Айронс: Карлотта Кортес

В этот самый момент в кухне одновременно зазвонили два телефона. Барни Келз схватил трубку одного из них. Уголовная полиция. Час назад на небольшой товарной станции центрального железнодорожного узгла Нью-Йорка побывали взломщики. Сработала сигнализация, но когда туда прибыли полицейские, было уже поздно. Похитили маленький деревянный ящик на имя Хуана Переса.

Пока Барни Келз говорил, второй телефон продолжал без умолку трезвонить. Дарелл подошел к нему.

Голос в трубке произнес:

— Это профессор Перес.

Когда Барни Келз услышал, как Дарелл повторил имя Переса, дальнейший разговор с Уголовкой уже не имел никакого смысла. Рука Дарелла взметнулась в направлении отводной трубки, и ее тут же схватил Виттингтон.

Голос повторил:

— Это Перес. Вы слышите меня?

— Я вас слышу, — как можно спокойнее ответил Дарелл. — Где вы профессор?

— Ага, ищите меня, не так ли?

— Да.

— Я предполагал, что здешний телефон на крючке. Но в данный момент говорю, ничего не опасаясь. Я снял трубку и, не набирая никакого номера, потребовал соединить меня с начальством. Ваш оператор, наверно, обалдел долго молчал, делая вид, будто меня не подслушивает. Потом все-таки соединил. Вот видите, все очень просто.

— Минуточку, — сказал Дарелл. — Откуда вы звоните?

— Из дома Генерала, естественно.

Дарелл увидел, как дернулась голова Виттингтона. Взгляд старика выражал недоумение и неверие в то, что сказал Перес. Барни Келз прошел к окнам, откуда просматривалась улица и дом Кортесов. Вскоре вернулся с кривой гримасой на лице.

— На верхнем этаже горит свет, — буркнул он. — Убью тупого недоумка, который проворонил Переса.

Дарелл старался не выражать эмоций, когда спросил:

— Как вы попали в дом, профессор?

Перес довольно хихикнул.

— Выставили посты?

— Не без того.

— Прошел задами. Теперь могу с вами поделиться, как мне это удалось.

— Вы бы не прошли, сеньор.

— Я не только прошел. Еще и бомбу пронес!

Виттингтон аж подпрыгнул на стуле, как будто от удара электрическим током.

— Я не верю вам, профессор, — сказал Дарелл. — Вы не могли пройти с бомбой незамеченным.

— Но я же здесь. А вот и бомба. Я уже звонил Генералу. Вам ведь известно его местонахождение. И он теперь тоже знает, где нахожусь я. Уж будьте любезны, прикажите своим молодцам не двигаться с места, пока я не закончу разговор, ясно? Никто не должен приближаться ни к моему дому, ни к отелю Уэра, где в данный момент пребывает Генерал. Никто! Это — приказ.

Перес говорил визгливым, тонким голосом. Создавалось впечатление, словно кто-то трогает туго натянутую скрипичную струну. Наверное, последние часы и события настолько взвинтили этого человека, что нервы его того гляди не выдержат и начнут рваться.

Дарелл произнес как можно ровнее:

— Никто не двигается, профессор.

— И не смейте.

— Вы хотели объяснить, как попали в дом.

— Понаставили топтунов?

— Конечно.

Перес опять хихикнул.

— Бомба оказалась не очень тяжелой. Ее можно нести в руках.

— Вас все равно заметили бы.

— Конечно заметили, только не меня, а старуху, толкающую перед собой тележку, в которой лежала бомба. Я вошел через гараж. Не очень-то удобно, скажу я вам, передвигаться в женском платье. Но так уж у меня было задумано с самого начала. Нужно мириться с трудностями и быть готовым к худшему. Так я и поступил.

— Пожалуйста, обождите минутку, Перес, — попросил Дарелл. — Хочу проверить то, что вы сказали, если будет возможно.

— Прекрасно. Но никаких действий! Я вас предупредил.

Дарелл прикрыл трубку рукой и поднял глаза на Барни Келза. У того был вид — хоть в гроб клади. Побелевшие от гнева губы кривились.

— Ну?!

Барни кивнул:

— Он говорит правду. Прошел в дом, переодевшись в старуху.

— Твой сотрудник следил за переулком и предполагалось, что будет сообщать о всех, кто входит и выходит.

Барни Келз не отрывал взгляда от своих рук — их била крупная дрожь.

— Это Вердон. Он — хороший парень. Он видел женщину с тележкой. Пытался дозвониться, но линия была занята.

— Некоторое время назад я говорил с Вашингтоном, — вмешался Виттингтон.

— Здесь не один телефон.

— Но в комнате с окнами на подъездную аллею только один аппарат, оправдывался Келз. — Нас прямо преследуют неприятности. Как будто злой рок. Фрич тоже не мог до нас дозвониться, поэтому позвонил Вердону. Он возвращается из Джерси.

— Зачем?

— Считает, что пора приступать к делу. Больше не хочет там околачиваться.