Игорь Галеев - Лень, алчность и понты

- Иду! - отозвался он. - Это жена с дочкой. Старого знакомого, говорю, встретил... Что я хотел тебе сказать, та сволота, что нас пытала, просто наемники-беспредельщики, отморозки, а вот среди них были двое, очень культурные, крови боялись... Так вот, слышал я один разговор и понял, что из-за рубежа идет интерес к тебе. Намотай на ус, может пригодится.

- Вадим!

- Да иду! Ну, прощай, бригадир, больше уж точно не увидимся, если, конечно, на опознание не позовут.

- Спасибо тебе за все, - протянул руку Сергей Яковлевич.

И тут же получил резкий сильный удар в живот - задохнулся, скорчился.

- А это тебе - мое пожалуйста, - услышал.

А когда боль отпустила, и поднял голову - в вагоне уже не было ни Вадима, ни жены с дочкой. Только бомж смотрел прямо перед собой пустыми сонными глазами. Электричка подходила к Ярославскому вокзалу.

Глава девятая, повествующая о беседах

с дядей Осей, о знакомстве Афанасия

с модельером-моделистом-инспектором

Игорешей, о пьяном запое и об утомившей

всех российской болезни.

Жить в Переделкино не так уж скверно, а скорее даже - очень приятно. Особенно это известно тем, кто ещё при коммунистах отвоевал здесь кусочек престижной земли. Тысячи шустрых писателей поумерали, а их дачи каким-то чудом перешли к их праздным родственникам. Живого классика сегодня здесь редко встретишь, а завтра днем с огнем не найдешь.

- Недавно заходила в московский Союз писателей, так там стенд со списком писателей умерших за год - длиннющий, аж почему-то страшно стало, рассказывала Ольга.

Она и Афанасий сидели, пили чай и перебирали имена знаменитостей, что ещё существовали по соседству. А так как Афанасий имел дело со странными бумагами, то его стали интересовать писатели, а с некоторыми из них он даже познакомился у Сиплярского, к которому иногда захаживал. Вернее, даже не к нему, а к дяде Осе - всезнающему и всепомнящему старику.

С Ольгой они остались вдвоем и прожили вместе уже полтора месяца. Ирина с детьми обосновалась в Москве, в новой квартире, и была страшно довольна. Она беспрерывно что-то покупала, делала ремонты и строила планы. Дети ходили в частную школу. И Афанасий в общем и целом был спокоен и доволен создавшейся ситуацией, если бы...

Ему приходилось крутиться между тремя женщинами, и ни с одной из них он не мог порвать отношений. Сначала ему было гнусно, и он увиливал от свиданий, но потом он как-то не то, чтобы смирился, а просто перестал болезненно терзаться, решив, что тем самым приносит жертву ради своих бумажных опытов. Это звучит цинично, но в жизни всякое бывает, и в конце-концов - все люди разные.

И все-таки здорового спокойствия от создавшейся ситуации он не обрел. Нужно признать, что интимные отношения случались не часто - Ирина была поглощена новым образом жизни и хлопотами по дому, для Ольги главным было, что он рядом, вот разве Елена испытывала к нему какую-то непонятную страсть. Вначале он её боялся, и после той поездки к водоему избегал с ней встречаться, но потом у неё в бане купали детей, она как-то быстро сблизилась с Ольгой, которая, как казалось Афанасию, даже приветствовала их "дружеские отношения". Да и скоро страх отступил, ибо Афанасий понял, что Елена действительно стала другой, и если и зацикленной на смысле жизни, но вполне симпатичной и умной женщиной.

Она все добивалась, чтобы Афанасий посвятил её в свои исследования, и он постоянно пресекал её попытки подняться к нему в мансарду.

- Придет время, узнаешь.

- Ну как же так? Ты все обо мне знаешь, а сам скрытничаешь.

Но он-то знал, что и она ему не все рассказала.

А ещё Афанасий знал невероятно много. Он мог получить любую информацию о деятельности как отдельных личностей, так и любых организаций, какими бы тайными они не были. Вначале он с увлечением изучал всяческие сообщества и их сверхсекретные планы. И казалось, что весь мир только и занимается интригами, сговорами и заговорами: порой наивными, иногда злыми, а чаще всего просто сумасшедшими и утопичными. Ну и преступных планов хоть отбавляй. Словно адская паутина опутывала сознание людей. При желании он мог проникать в секретные правительственные архивы и программы. Что поначалу и делал, но вскоре это ему наскучило - конечно, факты иногда поражали, но оказывались банальными до идиотизма или же такими же глупыми по сути. Но зато он узнал, что против страны действительно работают мощные службы и организации, которые субсидируют как конкретных людей, так и партии и сообщества. И ему были смешны рассуждения всяческих телевизионных тусовщиков на темы заговоров - дескать, их нет и они выдуманы голодным обывателем. Эти умники сами входили в систему заговора, даже и не подозревая на чье колесо льют воду. Но они были сытыми обывателями и уже только поэтому являлись участниками и исполнителями заговора.