Игорь Галеев - Лень, алчность и понты

- А Вы, Афанасий?

Он не сводил глаз с её порозовевшего лица, следил за движениями губ и чувствовал её возрастающее возбуждение. И ему очень нравилось, что она завела речь на такую тему.

- В ближайшее время я бы смог ответить на этот вопрос.

- Неужели? - не удержался Сиплярский. - Так мы сидим с кандидатом в Нобелевские лауреаты?

- А сейчас я должен откланяться.

Елена не ожидала этого, очень уж ей хотелось что-то сказать, но и сам Афанасий секунду назад не собирался уходить.

Афанасий вдруг понял, что означает лист с надписью "память-желание". Ему не терпелось проверить свое молниеносное открытие.

- Ну, посидите ещё немного, вы же не выслушали меня.

- У нас ещё будет время, - довольный собой, он подошел и поцеловал ей руку, чего никогда в жизни не делал.

- Ловлю Вас на слове, - было очевидно, что ей стоило усилий загасить пламя невысказанности.

- Да и я пойду, - испугался чего-то Александр Антонович - спасибо за баньку и угощения.

Расставшись с ним на темной улице, Афанасий помчался к себе наверх.

- Напился, - вздохнула Ирина.

И они не решились его тревожить.

А он был и пьян, и трезв - такое случается, хотя и очень редко.

Он взял лист, где сверху было выведено "память-желание" и написал чуть ниже:

"бандитизм".

Слово "желание" исчезло и проявился текст, он задержался на минуты три, потом возник следующий, и снова исчез и снова проявился.

Текст содержал информацию о преступниках, справочные данные, исследования, статьи, описание различных уголовных дел, но все это было безо всякой последовательности, хаотично.

Тогда Афанасий проставил нынешний год, и пошла информация за этот год. Тогда он подписал:

"Город Москва, мафия, группировки".

Пошли данные о криминальных авторитетах, об их связях, о численности и количестве группировок с именами и с информацией об их преступлениях.

Стоило провести пальцем по какой-нибудь фамилии, и появлялось досье на этого человека.

Но не это поразило Афанасия, случайно он открыл ещё одну возможность "информационного" листа. Перед ним оказалось досье на Приходько Федора Глебовича по кличке "Бычара". Безо всякой цели он положил ладонь на лист и текст вновь словно взбесился - начался словесный хаос определенного лексического содержания, какие-то цифровые расчеты, охи, ругательства, обрывки диалогов...

И тогда-то Афанасий уразумел, что лист не подключен к какому-то там информационному компьютеру, а что в данный момент он попросту выдает внутренний мир этого самого "Бычары"!

От такого открытия Афанасия в буквальном смысле начало трясти. Он смотрел на этот тоненький прямоугольник бумаги, потрясенный от понимания того, чем владеет.

"Как это может быть сделано?!" - чуть вслух не закричал он и все его мысли сбились, спутались, он просто перестал соображать.

Он лег и крепко сжал голову руками.

"Не может этого быть. Это просто долгий сон!" - вращалась одна и та же мысль.

Ему казалось, что он заразился смертельной умственной болезнью, он даже стал подозревать, что лист воспроизводит информацию из его, Афанасия, головы, и подключается к его мозгу, и, словно вампир, сосет из него мысли и знания.

И встав, он чуть ли не на цыпочках подкрался к листу. Текст исчез, и сверху было выведено - "Желание. Приходько Федор Глебович. Бычара.", а ниже в столбик стояли три пункта:

1. Продление

2. Ликвидация

3. Контроль.

Афанасий подумал и провел пальцем по первому пункту. Появились цифровые выкладки, а затем все замерло на новых трех пунктах:

1. семь

2. двенадцать

3. двадцать четыре.

Афанасий выбрал "двенадцать" , и на листе все исчезло.

Он подумал, что надо было выбрать пункт "ликвидация", и надписал: "Желание. Приходько Федор Глебович. Бычара."

Появилась надпись.:

"Решение принято. Продление. 11 лет, 11 месяцев, 30 дней, 23 часа, 56 минут".

"Счетчик заработал, - дошло до Афанасия, - и что, ничего изменить нельзя?"

Но этот неизвестный "Бычара" его не волновал. Ему пришло в голову проверить действие листа на знакомых.

Только он взялся за ручку, как что-то на улице хлопнуло, сверкнула яркая вспышка. Он поспешил на крыльцо, куда уже выскочили все домочадцы. Дети прыгали и кричали от восторга, пес Гарик носился и лаял. Ольга с Ириной улыбались, а над дачей Елены гроздьями рассыпался праздничный салют.

По-видимому, так она решила скрасить свое одиночество и избавлялась от тяжести мыслей о смыслах бытия.

Глава пятая, повествующая,

как Дыба ругал похитителей,