Михаил Гребенюк - Машина путает след. Дневник следователя. Последняя встреча. Повести

— Так-так, — подполковник раскладывал на столе разноцветные карандаши. — Что еще дает вам право говорить, что Батталов не принимал участия в убийстве Расулова?

— Отпечатки следов машины, взятые на месте преступления, и следов машины Батталова не идентичны. Кроме того, — продолжал майор, — на машине Батталова имеется зеркало, которое не снималось со времени выпуска грузовика в свет. Следовательно, зеркало, найденное нами, слетело с другой машины. Наконец, Востриков, сообщая Воронову об аварии, не мог назвать номера машины и сказал, что шофера раньше никогда не видел.

— Что показало исследование места, где по утверждению Батталова скрылся преступник?

— Мы осмотрели особняк и двор — никаких следов грузовой машины или убийцы не нашли.

Подполковник взглянул на часы: обе стрелки подходили к цифре двенадцать — через час его ожидал у себя начальник управления.

— Скажи, Якуб Розыкович, — отрываясь от часов, снова спросил Корнилов, — что вам удалось узнать о Шарипове?

— Пока очень мало, — пожал плечами майор. — Исмаилов как-то на летучке сказал, что Шарипов — член преступной шайки. Я думаю, что это предположение—обычная фантазия капитана. Однако, факт остается фактом: Шарипов действовал загадочно!

— Между тем, — подпустил шпильку начальник отдела, — твои люди не научились разгадывать загадок, не так ли?

«Боже мой! Боже мой! Да как же это? Неужели все, что он говорил — правда?»

Наташа опустилась на скамейку, стоявшую около дерева, прислонилась спиной к стволу. Вихрь, перебежав дорогу, швырнул в нее пригоршню земли. Она откинула голову назад. «Ах, какое сегодня голубое небо! Почему оно сегодня такое? Вчера…» Нет, вчера она ничего не видела — ждала свидания с Борисом.

По улице, сильно сигналя, проскочила карета «Скорой помощи». Наташа не пошевельнулась. Ее взгляд, устремленный вверх, чего-то искал. Может быть, ответа на мучившие вопросы?

Вчера, когда беседовал с ней Воронов, она ничему не верила и ничего не признавала. Борис был ее защитой. Она любила его. Это было так хорошо!

Сегодня Наташа чувствовала себя другой. Она бы уже не сказала Воронову: «Зачем ты врешь?» Правда, услышанная в больнице, сломила ее силы. Она не знала на что решиться: пойти ли в милицию и рассказать все, что услышала от Бориса, или ждать, когда все пройдет.

«…Ты пойми, я не виновен, — звучали в ее ушах слова Бориса. — Это сделал Скорпион. Он заставил меня поехать в кишлак и войти в доверие к Расулову… Конечно, я мог бы отказаться от этого, но тогда ты не увидела бы меня в живых. Скорпион не прощает…»

Может быть, Борис действительно не виновен? Мало ли что можно сделать, когда кто-то угрожает? Она боится Скорпиона, хотя ни разу не видела его. Он силой заставил Бориса пойти на преступление. «Теперь надо только молчать, — снова вспомнила она слова Бориса. — Все окончится благополучно, вот увидишь. Улик против меня нет. В уголовке повозятся немного и бросят дело».

Да, так он и сказал, и она не возразила ему, даже больше того — согласилась, и с прежним вниманием слушала его раскаяния. «Ах, какая я дура, — вдруг остановилась она. — Почему я не прервала его и не пошла за помощью к Алеше? Почему я согласилась молчать?»

«Боря, мне сказали, что ты принимал участие в убийстве Расулова», — да, да, она так и сказала ему, как только в палате никого не осталось.

«Что ты, Наташа!» — В его голосе послышался испуг, и он отвернулся от нее.

«Ты не прячь глаза, я встречалась с твоими… друзьями, мне уже все известно». — Это вороновский прием, она поняла сразу, едва соврала, и Борис вдруг заплакал. Были это искренние слезы или нет — она так и не попыталась узнать. Поступив по-вороновски, она узнала главное — правду об убийстве.

Высокий, скуластый мужчина в черных очках и с изящной тростью подошел к Наташе, когда вокруг не было ни одного человека. Поправив упавшую на плечи косынку, она хотела уйти, но он взял ее под руку и, показав на выглядывавший из внутреннего кармана пистолет, проговорил, усмехнувшись:

— Не торопитесь, милая. Нам надо о вами кое о чем поговорить.

…На юге, точно ручей, извивалась полоска неба. Облака, схваченные щупальцами огромной тучи, теснили ее к земле, вздрагивая при каждом ударе грома, На севере, разделенные светлыми занавесями, висели изогнутые темно-синие ленты:.дождь наступал на город несколькими колоннами. Воздух, смешавшись с запахом трав, был так накален, словно горел…