А Гардари - Ядерный принц

- Опять юннаты носятся не разбирая дороги, - сказала Вээсса. - А как у тебя дела, Сашенька? Как работа?

- Да все нормально, - Сан Саныч прикинулся баловнем судьбы, которому море по колено, а все неприятности отскакивают от его толстой бегемотовой кожи как горох: - Защитился уже давно, был начальником лаборатории, потом надоело, разогнал лабораторию к чертям собачьим. Ездил в Америку на три месяца не понравилось. Ощущение, что живешь в лесу, шишкой причесываешься. До ужаса уныло и одиноко. Я привез им в качестве презента открытки с видами Петербурга - не поняли. Зачем им классицизм и барокко, у них маленькие уютные домики, с бассейнами, машины, газончики стриженые. Мещанство полное, как сказали бы у нас ранее. Какой там Эрмитаж и Петропавловка? Кому нужны наши пыльные, загазованные, экологически опасные шедевры? Там здоровье человека - превыше всего, а собственный уютный домик - предел мечтаний. Нация, которая добровольно борется с курением... Это невозможно. Предлагали остаться - отказался и до сих пор не жалею. А так в остальном все нормально.

Боль с глухим стоном шевельнулась внутри - кому нужна эта бравада, когда человек смертельно одинок в этом нелепом мире. В глазах Вээссы мелькнула горькая ирония. Как и прежде, она безошибочно отделяла зерна от шелухи, видела суть проблемы, поэтому к словам своего бывшего ученика отнеслась как к бряканью пустых консервных банок. Сан Санычу даже показалось, она знает о нем слишком много. Тут он вдруг вспомнил, что у Вээссы никогда не было семьи. Ее после института, не спрашивая и не советуясь, распределили в этот ненормальный город учить детишек, и родная московская школа так и не дождалась своей новой исторички. Тот, кто был в институте другом, как прямой потомок графа не захотел добровольно лезть за колючую проволоку. Да и не смог бы, Зона не принимала бывших, она отбирала только настоящих, с безупречной анкетой.

Легким сверкающим в лучах солнца потоком сверху сыпались семена берез, ветерок укладывал их вдоль тропинок аккуратной золотистой каемочкой. Навстречу по этим золотым обласканным солнцем нитям самозабвенно вопя топали два малолетних горлопана:

- Шла кукушка мимо леса, а за нею два балбеса. Бесконечно повторяли они, захлебываясь смехом после каждой удачно произнесенной фразы.

"Кукушка", идущая поодаль, безуспешно пыталась сделать вид, что эти как две капли воды похожие на нее отпрыски к ней не имеют ни малейшего отношения.

- Т-сс, - произнесла вдруг она, и "два балбеса", наконец-то умолкнув, припали ушками к коричневым шершавым пластинкам ствола сосны, на верхней сухой ветке которой долбил, старался дятел.

- Звенит, - шепотом, широко распахнув глаза от удивления, сказал один из малышей.

Сан Саныч из любопытства тоже приложился ухом к стволу. Дерево пело, звонко откликаясь на каждый удар барабанящего клюва. Тишина вокруг, и только пульсирующим звоном поет сосна.

- Так же среди мирного покоя пульсирует твоя беда, достигает резонанса и искажает реальность... Резкая боль в мире покоя и тишины, - почему-то сказала Вээсса...

Сан Саныч ничего не ответил, но ему опять показалось, что она знает о нем то, чего не знает никто.

- Сосна поет, - продолжала Вээсса. - Ты никогда не слышал, Сашенька, что камни сами могут передвигаться. На десятки метров в день?

- Читал что-то про выползающие за ночь на берег валуны, но как-то не верится.

- Согласно мистической философии, в Раю звери понимали человеческий язык, а камни были живыми, - сказала Вээсса.

- Они что, прыгали как лягушата?

- Может быть и прыгали, не знаю.

- А может быть, слова "живые камни" имели какой-нибудь другой смысл? Это как у нас на празднике, одна молоденькая аспирантка задает вопрос сорокалетнему ведущему сотруднику: что для вас важнее: мужской ум или мужская сила. Тот почему-то смущается и начинает краснеть, лаборатория от смеха давится, а аспирантка наивная еще, ничего понять не может, только к вечеру до нее дошла вся бестактность вопроса. - Тут до Сан Саныча дошла вся бестактность этой шутки: - Простите, ради бога, я прервал Вас.

Он ожидал бурной негативной реакции, но ее не последовало. Сан Саныч удивился.

- Мы все меняемся со временем, Сашенька, - как будто прочитав его мысли, произнесла Вээсса и странные малиновые искорки мелькнули в ее глазах.

Сан Саныч согласился, но сомнение усилилось. "Тут что-то не так? Что скажешь, любезный мой?" - задал Сан Саныч вопрос тому, кто рассуждает в чужих мозгах. И получил странный ответ: "Ты прав. Это твоя беда достигает резонанса и искажает реальность."