Петр Северцев - Хакер хочет в Тамбов

– А во-вторых? – решил я пока не заострять внимание на не очень-то внятном обосновании первого пункта.

– А во-вторых, я замужем, – просто сказала она. – И если кто имеет отношение к человеку, которого вы ищете, то это мой муж.

Элеонора Харитонова пригубила немного вина и сразу погрустнела.

– Знаете, этот ваш Сережа показался мне очень интересным. Сначала он зашел к нам в магазин, купил мидий и крабов. Все расспрашивал, как их надо есть, а сам смотрел мне в ноги, – добавила Элеонора с улыбкой.

«В ноги или на юбку?» – в свою очередь улыбнулся я про себя.

– Потом мы встретились на выставке и там уже разговорились. Мне показалось, что в Сереже есть что-то такое... – в поисках нужного слова моя соседка помяла воздух свой хрупкой ладонью. – Такое притягательное ощущение, как у человека, которого приговорили к смерти. Собственно говоря, судя по его словам, так оно и есть.

– Вы говорите очень страшные слова, – отозвался я, катая стакан с вином между ладоней. – Но от этого они не становятся более конкретными. И потом, наши впечатления могут нас обманывать. Воронцов вам говорил что-то определенное? Или это только ваши догадки?

– Говорил, – так же загадочно кивнула Элеонора. -Много чего говорил.

Поведение этой дамы было на редкость раздражающим. Она явно сваппила, но вот с какой целью? То ли ей нравилось напускать вокруг своей персоны побольше тумана, то ли она на самом деле чего-то боялась. Но, как бы там ни было, имидж роковой женщины все равно был для нее на первом плане.

Пока я подыгрывал Элеоноре, скрепя сердце соглашаясь с ее стилем ведения беседы, у меня в голове боролись две мысли: «стоит ли тратить время на эту особу»? и «этой женщине угрожает опасность». Я потихоньку начал склоняться ко второму решению.

Дело в том, что есть такой тип женщин, – я называл их про себя «колдуньями без волшебной палочки», – которые обожают атмосферу таинственности, хотя ведут обыкновенную рядовую жизнь.

И вот когда течение событий действительно начинают принимать опасный оборот, эти дамочки чувствуют себя как рыбы в воде. Интуиция подсказывает им, что волшебная палочка вот-вот попадет им в руки – настал их долгожданный звездный час.

Игра в загадку переходит на другой уровень, как в компьютерной игрушке – и «колдуньи» начинают с бешеной активностью мутить вокруг себя воду, создавая где надо и где не надо непредвиденные сложности.

В конце концов они так запутываются в раскинутых ими сетях интриг, что ничего уже нельзя отпачить. Для некоторых это заканчивается весьма плачевно и на местном кладбище появляется еще один печальный крестик или столбик, украшенный фотографией на металле, с которой на вас пронзительно смотрит роковая женщина, как бы говоря: «Вот видите, настолько неотвратимой была моя судьба!»

Приблизительно так сейчас и смотрела Элеонора на хрустальные блестки в бокале. Наблюдая игру света в преломлении граней, моя соседка тихо произнесла (нельзя же, в конце концов, отделываться только общими фразами, а любой факт можно повернуть таким образом, что он прибавит дополнительные очки к ее имиджу):

– Сергей говорил, что его преследуют, интересовался всякими «телефонными жучками» и микрофонами. Кто его донимает – люди или нечистая совесть – не знаю, но он производил впечатление загнанного зверя, – медленно проговорила Харитонова. – Я приняла бы его в свои объятия и укрыла бы от опасности, но я сама – под ударом, и рядом со мной Сергей бы не выжил. Мне кажется, что он ищет какю-то защиту – недаром он так подробно выспрашивал про заказные убийства в нашем городе, про деятельность охраных агентств и мафиозные разборки.

– Его интересовали конкретные люди? Он называл какие-то фамилии?

– Да, конечно, – немедленно отозвалась Харитонова. -Дело Линькова, Соломахина...

Элеонора подняла бокал и внимательно рассмотрела его содержимое на свет. Потом перевела руку напротив электрической свечи, что стояла на столике, но естественное освещение понравилось ей больше и госпожа Харитонова снова повернулась к окну, чередуя наслаждение зрения – игру света в хрустале и вкуса, – не забывая прихлебывать по глотку через каждую фразу.

– Прошлогоднее похищение Табидзе, закончившееся убийством коммерсанта и расстрел Сухорукова, – продолжала она перечислять. – Но здесь он проявил, скорее, краеведческий интерес, дела ведь давние и речь шла о мертвых. Впрочем, это только так принято говорить – «мертвые»...