Петр Северцев - Хакер и Маргарита

По привычке оглянувшись на повороте, я увидел, что старший Акаев все продолжает смотреть мне вслед, приложив ладонь козырьком ко лбу, заслоняя лучи все-таки появившегося солнца.

До вылета обратного рейса самолета еще оставалось часа два с небольшим и я провел их в аэропорту, просматривая местные газеты.

Уже по инерции я закупил несколько еженедельных изданий, посвященных криминалу с намерением занести данные в память Приятеля.

Хотя, честно говоря, там была уже такая чертова уйма всевозможных «сюжетов» – как из жизни, так и из литературы, что это не имело особого смысла. Но мне просто захотелось тряхнуть стариной.

Я вспомнил, как все начиналось, как я часами сканировал ветхие уголовные дела и бесчисленные милицейские сводки, спецлитературу и конспектированные сюжеты основных произведений детективной литературы.

А сколько пришлось повозиться с криминалом в истории! Оказалось, что во всех основных событиях мировой истории обязательно присутствуют моменты, которые так или иначе подпадают под действие уголовного законодательства. Особенно в истории отечественной...

Тарасов встретил меня хмурыми сумерками. Дождь, слава Богу, хоть здесь не шел.

Сев в свой «жигуль», который я рискнул оставить на ближайшей к аэропорту платной стоянке автомашин, я направился к себе.

Уже входя домой, я вспомнил, что в последний раз сегодня принимал горячую пищу в стоячем буфете симферопольского аэропорта: какой-то серый кофе и жесткая булка с безвкуской котлетой.

Я, как дурак, полез в собственный холодильник. Интересно, что я собирался там найти?

Варить пельмени, купленные – вчера? неделю назад? – как-то не улыбалось.

В низенькой, покрывшейся инеем кастрюле уныло плескался бульон, сваренный из испанских кубиков тоже не помню когда. Осмотрев затвердевший круг жира на поверхности, я с тяжелым вздохом вернул кастрюлю на место – не мыть же ее прямо сейчас.

Морозильник дохнул на меня мерзким запахом дрожжей, лежавших почему-то без оболочки и лопаточной костью какого-то неизвестного животного. Откуда она тут взялась? Ах да, это же мы готовили утку на восьмое марта. А сейчас, между прочим, октябрь.

Кстати, кто это мы?

Вспоминай, хакер, вспоминай. Люда или Лена? Может быть, Таня? Нет-нет, только не Таня! Черт, склероз, что ли у меня? Шерше ля фам, как посоветовал мне Приятель. Кажется, все-таки, Люда. Н-да, бедняжка...

Она не смогла вынести моих бытовых привычек и ушла, даже не попрощавшись. Я, помнится, обливаясь слезами, набил ее записку, которую моя бывшая подруга оставила на холодильнике, в свой личный архив...

Впрочем, с тех пор я ни разу не перечитывал этот текст. Как-то сразу нахлынули дела и я утопил горе в работе. Да, точно, это была Люда. А если даже и Лена – то какая, в сущности, разница...

С такими вот невеселыми размышлениями я подсел к компу и стал делиться с Приятелем крымскими впечатлениями. Благо их было не так уж и много.

– ЧТО И ТРЕБОВАЛОСЬ ДОКАЗАТЬ, – проговорил Приятель, когда я закончил свой рассказ.

– Схема действий прежняя? – поинтересовался я на всякий случай?

– СОВЕРШЕННО ВЕРНО, – подтвердил Приятель. – И НЕ ПОДСТАВЛЯЙ ГОЛОВУ ПОД ПУЛИ. ЗА ТОБОЙ ЕЩЕ ПЛОСКИЙ МОНИТОР. КСТАТИ, ВОТ ДАННЫЕ О НОВЫХ МОДЕЛЯХ. ТУТ ЕСТЬ ОДИН НЕМЕЦКИЙ МОНЯ, КОТОРЫЙ МНЕ ГЛЯНУЛСЯ...

Я для приличчия просмотрел прайсы и стал размышлять, каким образом мне выйти на всемогущую Ольгу Бабенко, как вдруг зазвонил телефон.

– Валерий Борисович? – послышался осторожный голос Равиля.

Уже предчувствуя очередное убийство, я не сдержал горестного вздоха.

– Ну, что там у тебя стряслось? – обреченно проговорил я, отыскивая в записной книжке телефон Аслана Макарова. Кажется, капитан патрульно-постовой службы становится моим личным полицейским.

– Да нет, ничего особенного, – удивленно проговорил Равиль. – Просто я хотел я вами встретиться, поблагодарить за помощь...

Я трясущейся рукой вытер со лба капли холодного пота и сказал с облегчением:

– О кей. Я как раз собирался поужинать. А может, и пообедать.

Мы встретились в кафе «Роялз». Заведение было оформлено шикарно, но в нем подавали обычный фаст-фуд. Получив заказаные картофель-фри и два юмбобургера мы присели на высокие стулья под искусственным деревом, украшенным электрическими лампочками.

– Как мама, как работа? – спрашивал я, методично отправляя в рот картофельные палочки. Цеплять их на миниатюрную вилочку было долго и нудно, так что я ел прямо руками, презрев приличия.