Петр Северцев - Пирамида Хакера

– Александр Сергеевич, а сколько вообще было собрано денег?

– О, на удивление много! В долларовом эквиваленте – около пяти миллионов. И это за восемь месяцев работы.

– И какова же судьба этой суммы? – спросил я Филина.

Филин сделал неопределенный жест рукой, что означало, по-видимому, недоумение.

– Кто его знает? Исчезли, все до копейки.

– Сейчас уже выяснено, как производилось свертывание деятельности компании?

– Да. В последний месяц деятельности, в августе, было произведено накапливание в сейфах всех имеющихся наличных средств. Одна часть средств под разными предлогами была снята из банка. Другая часть, вложенная в акции приватизированных предприятий, тайно была продана на местных и московских фондовых биржах. Следствие установило, кто являлся агентами „Эвереста“ на фондовом рынке. Это две известные брокерские фирмы „Диалог“ и „Тройка“. Однако претензий к ним предъявить нельзя, поскольку они просто являлись посредниками.

После того, как все это разрушилось, вкладчики образовали ассоциацию с целью спасения хотя бы части вкладов. Меня избрали председателем. К сожалению, почти ничего сделать не удалось. Видимо, люди, которые организовывали все это, тщательно, и я бы сказал, скрупулезно, продумали все пути отступления и грамотно кинули все концы в воду.

Единственный факт, вызывающий недоумение – это трагическая гибель самих руководителей фирмы. Версий на этот счет много, но ничего конкретного доказать нельзя.

– Расскажите об этом подробнее, – попросил я Филина.

– Подробнее об этом вам могут рассказать компетентные органы, а я лишь скажу, в день когда были прекращены выплаты по процентам (как было сказано в объявлении у входа в офис – по техническим причинам, в связи с ремонтом крыльца), оба руководителя были убиты, как предполагает милиция, наемными убийцами. Директор, Жамнов Алексей Юрьевич, был взорван в автомобиле на площадке перед своим домом, а главбух Кушнарский Иван Иванович, был застрелен в подъезде, также собственного дома.

– Интересно, какие же версии строились официальными органами?

– Версий хоть отбавляй. Денег нету, – акцентированно сказал Филин. – Говорилось, что „Эверест“ был задуман какими-то преступными группировками, а Жамнов и Кушнарский – были подставными фигурами, попками. И вместе с ликвидацией фирмы ликвидировали и их.

По другой версии, кто-то, более информированный чем мы, прознал о желании Жамнова и Кушнарского смыться с накопленной наличностью, просто переиграл их, опередив их и забрав деньги. Была даже версия, что у кого-то из обманутых вкладчиков не выдержали нервы, и он решил совершить акт возмездия, не предполагая при этом, что денег впоследствии найти не удастся. Но все же эта версия представляется маловероятной.

– Скажите, а что из себя представляли Жамнов и Кушнарский как личности? Что о них известно вообще?

– Оба местные жители, уроженцы Волгограда. Кушнарский закончил экономический институт, трудился бухгалтером на ряде предприятий, пока не перешел на работу в „Эверест“. Имел проблемы с законом, привлекался по статье о хищениях на мясокомбинате, но прошел по делу как свидетель. Был женат, потом развелся.

Что касается Жамнова, то он юрист. Закончил юридический институт. – Тут Филин задумался. – По-моему, даже в Тарасове. Я не помню сейчас точно, нужно проверить по документам. Если так, то это интересный факт, – с улыбкой посмотрел он на меня.

Жамнов до „Эвереста“ работал юрисконсультом на том же мясокомбинате, где работал и Кушнарский. После скандала с хищением уволился оттуда, занялся коммерцией, работал в одном из отделений Сбербанка. Зарекомендовал себя как хороший юрист и грамотный экономист, поскольку специализировался как юрист по хозяйственному праву. Был женат, от брака имеется дочь. После гибели Жамнова его жена переехала в другой город.

Ну вот, собственно, и все, что я могу вам сказать, – подытожил Филин.

– Скажите, Александр Сергеевич, наверняка за время вашей деятельности председателя ассоциации, вы познакомились и контактируете сейчас с массой людей, причастных в этому делу.

– Разумеется, – ответил Филин.

– Не могли бы вы оказать протекцию в отношении некоторых из них? В частности, меня интересуют представители правоохранительных органов, занимавшихся расследованием дела.

– Вы, видимо, имеете в виду капитана Соловьева...

– Возможно.

– Так мы можем съездить и поговорить с ним! – почти с радостью прокричал Филин.