Не знаю почему, но я вдруг ощутил чувство уюта и комфорта в этой квартире. Я даже в чем-то позавидовал Зимину. Приезжать сюда на непродолжительное время со своей красавицей пышнотелой блондинкой, заниматься здесь, понимаешь, полезным и радостным делом, убегая на время от проблем и забот – что не радоваться такой жизни? Однако нашелся какой-то паскудник, который лишил эту квартиру хозяина, выпустив ему весь барабан револьвера в спину. От последней мысли мне как-то погрустнело, и я решил заняться исследованием квартиры дальше.
В секретере, где находился бар, было несколько ящиков, содержимое которых я решил исследовать. В двух из них я не нашел ничего интересного: в одном лежали нитки, иголки и какая-то женская бижутерия, другой представлял собой небольшую аптечку, в которой находились обычные медицинские препараты – от головной боли, снотворное, от расстройства желудка. И лишь в третьем ящике я обнаружил нечто заслуживающее внимание: среди каких-то старых бухгалтерских документов ряда фирм, в том числе и „Зитэка“, я нашел записную книжку. По своей структуре она представляла собой наполовину визитницу, наполовину обычной записной книжкой с бумажными сменными листами. Мое желание немедленно поинтересоваться содержанием записей было вполне объяснимым.
Я закрыл ящик и пошел вместе с записной книжкой на кухню.
Кухня мне понравилась еще больше – она была уютна и отделана деревом, шкафы были все навесными, чтобы не загромождать напольное пространство, у окна стоял дубовый уголок. Я налил в стоящий на плите чайник воды и зажег огонь. Потом нашел в одном из шкафов тщательно вымытую сервизную посуду, в другом обнаружил большие запасы хорошего чая и кофе. Из холодильника я достал полпалки салями, которая на запах показалась мне вполне пригодной к употреблению. Покончив с несколькими кружками салями, я налил себе чашечку кофе и, закурив сигарету, принялся внимательно изучать информацию, хранящуюся в записной книжке.
Визитки были самые разнообразные – от представителей коммерческих банков и фирм кончая представителями всевозможных благотворительных и прочих общественных объединений. Большинство названий этих организаций мне мало о чем говорило, как и фамилии представлявших их людей.
Закончив с визитками, я перешел к телефонным номерам.
Похоже, эту записную книжку не слишком обременяли хранением в ней информации. Я отметил, что помимо местных номеров, здесь присутствовали иногородние телефоны.
Увлекшись чтением записной книжки, я вдруг с ужасом услышал как хлопнула входная дверь. Не знаю почему, но я сильно испугался, да так, что чуть не подавился очередным глотком кофе. Тем более что мой постоянный спутник в рискованных операциях, пистолет „Макаров“, остался дома. Так, с застывшей у рта чашкой, я медленно слушал, как к кухне приближаются осторожные шаги. Через три секунды, показавшиеся мне огромным отрезком времени, моему зрению наконец предстало видение под названием „Испуганная Татьяна Булгакова“.
Боюсь, что ее испуг был вряд ли меньше моего, поскольку сильно исказил черты ее лица. Глаза сильно вылезли из орбит, рот был до неприличия открыт, увидев меня, она застыла в какой-то странной позе, напоминающей готовность гончей перед выстрелом охотника. Несколько секунд мы оба с выпученными глазами наблюдали друг да другом, не решаясь пошевелиться.
Первым на правах представителя сильного пола опомнился я.
Занемевшей рукой я опустил чашку на стол и спросил:
– Господи, неужели я настолько страшен?
Нежданная гостья, если можно было так назвать Татьяну Булгакову, никак не отреагировала на мои слова, продолжая пялиться на меня в застывшей позе.
– Да прекратите вы на меня так пялиться, я ведь не музейный экспонат. В конце концов вы меня просто смущаете, – уже насмешливым тоном произнес я. – И смените эту нелепую позу охотничьей собаки – она вас явно не красит.
Несмотря на то, что мои слова не доходили до глубин ее сознания, все же какое-то расслабление наступило, и она плавно оперлась на косяк кухонной двери.
– Не стойте, не стойте... Только что скипел чайник, проходите, наливайте себе чаю... или кофе – я лично предпочел последнее, – не унимался я.
Блондинка скорее механически, чем повинуясь моим настоятельным советам, медленно вошла в кухню и опустилась на табуретку напротив меня. Взгляд ее был по-прежнему рассеян, казалось, что она рассматривает какие-то волокна в дубовой обшивке кухонного стола. Наконец, собравшись с силами, она спросила:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу