Джозефина Тэй - Мистификация. Загадочные события во Франчесе

Шоссе Лондон-Ларборо уходило вдаль прямой темной лентой, и окна многочисленных машин поблескивали в лучах солнца. Скоро, подумал Роберт, на дорогах и даже в воздухе станет так темно, что ехать на машине и в самолете будет тяжело и опасно, и люди опять сядут в поезда. Вот тебе и прогресс.

Кевин вчера заметил, что при современном развитии средств транспорта Бетти Кейн вполне могла провести этот месяц в Сиднее или Рио-де-Жанейро. От одной только мысли, что ее следы придется искать от Камчатки до Перу, Роберту становилось не по себе. Ему надо всего-навсего доказать, что в это время ее не было на дороге из Ларборо в Милфорд. Если бы в небе не светило так ярко солнце, если бы он не испытывал сочувствия к Скотланд Ярду, если бы у него не было такого советчика как Кевин, и если бы он сам за прошедший день не добился ощутимых успехов, Роберт, наверно, впал бы в уныние.

Вот уж чего он не ожидал, так это того, что положение, в котором оказался Скотланд Ярд, вызовет у него сочувствие. Нет, он совсем не завидовал Гранту. Скотланд Ярд направлял все свои усилия на поиски доказательств вины миссис и мисс Шарп и подтверждений рассказа Бетти Кейн — по той причине, что они и в самом деле верили в ее рассказ. Но в глубине души и Грант, и прочие сотрудники Скотланд Ярда, занятые расследованием этого дела, мечтали совсем о другом — вывести Бетти Кейн на чистую воду и заткнуть рот «Ак-Эмме». Да, ничего себе дилемма — Скотланд Ярду не позавидуешь.

Грант принял Роберта в высшей степени любезно спокойно выслушал его доводы — Роберт подумал, что это сильно напоминает визит к врачу — и охотно согласился сообщать Роберту обо всех интересных письмах, которые будут приходить в связи с публикацией в «Ак-Эмме».

— Только не возлагайте на них особенных надежд, — по-дружески предупредил он Роберта. — На одно осмысленное письмо, которое мы получаем, приходит тысяча дурацких. Писание писем во все инстанции — излюбленное занятие всех и всяческих «сдвинутых» — бездельников, извращенцев, полоумных и тех, кто обожает совать нос в чужие дела и всегда «считает своим долгом» сообщить о них полиции…

— Pro Bono Publico… [31] Для блага общества (лат.). — Прим. перевод.

— Вот-вот, — с улыбкой отозвался Грант. — Законопослушные граждане. А также люди с грязным умом. Для них письма — это безопасный способ давать выход своим наклонностям. В письмах они могут лезть грязными пальцами в любую душу, писать любые гнусности, заполнять многие страницы напыщенным вздором, проповедовать нетерпимость — и никто им за это ничего не сделает. Вот они и пишут. Если бы вы знали, сколько мы получаем таких писем!

— Но есть же надежда…

— О да, конечно, есть. И нам придется просеивать всю эту почту, читать все эти дурацкие письма в надежде найти что-нибудь полезное. Я вам обещаю: если попадется что-нибудь дельное, то вам обязательно сообщу. Но я еще раз хочу вам напомнить, что нормальные умные люди пишут письма чрезвычайно редко. Они считают, что совать нос в чужие дела — дурной тон. Потому они и хранят гробовое молчание вкупе, чем вызывают изумление и негодование американцев, для которых другие люди представляют живой интерес. Да нормальный человек к тому же слишком занят, слишком поглощен своими собственными делами, чтобы вразрез со своими инстинктами сесть и написать письмо в полицию о том, что его совершенно не касается.

Так что Роберт ушел довольный результатами своей встречи с Грантом и полный сочувствия к Скотланд Ярду. По крайней мере у него, Роберта Блэра, была ясная цель. Ему не надо задумываться, не лучше ли сосредоточить свои усилия в противоположном направлении. Кроме того, Кевин полностью одобрил принятые им шаги.

— Я и вправду на месте полиции рискнул бы передать дело в суд, — сказал он. — Дело у них почти наверняка выигрышное. А обвинительный приговор всегда обещает следователю повышение по службе. К сожалению — а, может быть, к счастью, — вопрос о передаче дела в суд решает человек, поставленный над следователями и совершенно не заинтересованный в их продвижении по служебной лестнице. Просто удивительно, что бюрократическая процедура может приносить полезные плоды.

Роберт, расслабившийся под влиянием выпитого виски, пропустил мимо ушей это циничное заявление.

— Но как только они отыщут хотя бы одного свидетеля, подтверждающего рассказ девчонки, они тут же заявятся во Франчес с ордером на арест — ты и телефонную трубку не успеешь поднять.