Владимир Дугин - Цена Суассона

— Правда? А мне он показался таким милым, застенчивым джентльменом. Скажите, сколько он стоит?

Такого откровенного вопроса я не ожидал, но он был, очевидно, продиктован заботой о будущем юной подопечной и наперсницы по кулинарным секретам сей почтенной дамы. Чтобы создать Грише репутацию выгодного жениха, я ответил, следуя его легенде:

— Точно не знаю, но думаю, что несколько десятков миллионов. Его семья разбогатела лет тридцать назад на поставках в Россию кормового зерна.

Миссис Гай изобразила на своем все еще привлекательном лице полное удовлетворение. На ее пухлых щеках появились ямочки.

— Боюсь, как бы Гиффорду и Модсли не пришлось отойти на второй план. Смотрите, смотрите!

Я невольно подумал, что сводничество становится распространенным занятием в Сиднее, им занимаются не только русские эмигрантки, но и вполне респектабельные дамы. Взглянув на другую сторону стола, я увидал, как совершенно освоившийся Гриша поднес к губам руку Дженнифер, протянувшей ему гроздь винограда…

Совсем иные сведения я выдал мистеру Адамсу, когда он отвел меня к окну, чтобы не мешать дымом своей сигары остальным, затеявшим партию в покер. Дамы к тому времени успели удалиться.

— Мой друг работал вместе со мной в известной вам организации. Ныне он — частное лицо, содержит детективное агентство и охраняет коммерческие секреты крупных фирм. У нас это теперь разрешено.

— Я знаю. Вы полагаете, он может быть нам полезен?

— Очень возможно. Я, конечно, не говорил с ним на эту тему, но если вы не возражаете, могу осторожно прозондировать почву.

— Не спешите, Я посоветуюсь с мистером Кутером.

Полковника в тот вечер за столом почему-то не было.

— Хорошо.

Было очевидно, что "мистер Кутер" попытается по своим каналам навести о Грише самые подробные справки, но я не думал, что его информированность окажется настолько глубокой, чтобы узнать что-либо о такой мелкой сошке. Впрочем, узнали же они обо мне… Правда, деятельность нашей «Ассуанты» сразу же попала под «колпак» спецслужб, да и времени на разработку моей скромной особы у них было побольше. Но мы ничем не рисковали. Даже если выяснится, зачем Гриша на самом деле приехал сюда, это никак не уменьшит его ценности в глазах Адамса и K°, они разве что предложат ему более крупное вознаграждение в качестве компенсации за двойную игру. Мы с Гришей вчера обсуждали этот вопрос и пришли к выводу, что в любом случае его миссия им не помеха и что они не станут практиковать на нем методы доктора Ашборна, а удовольствуются одним «зомби», то есть, мной, а Грише отведут в деле "Спейс Рокит Системс" вспомогательную роль. При этом мой друг мог спокойно продолжать свою охоту за сводней, которая должна была вывести его на похитителей австралийского бизнесмена.

— Ты думаешь, что Адамс поддерживает знакомство с твоей русской эмигранткой, поставляющей девочек незадачливым бизнесменам? — спросил я Гришу, когда мы возвращались домой после приятно проведенного вечера.

— Да. Но клянусь, мы не имели малейшего представления о его намерениях относительно тебя. Когда я ехал сюда, то хотел лишь предложить тебе как местному старожилу, уже немного освоившемуся здесь, под каким-нибудь благовидным предлогом помочь мне познакомиться с кем-нибудь, кто имеет с ней дело. Но получилось очень удачно, хотя и совершенно случайно.

— Удачно? Я так не думаю, когда вспоминаю о петле Ларри и о том, кем был бы сейчас, если бы не таблетки моего загадочного спасителя.

— Ну-ну старик. Это входит в профессиональный риск, такая уж у нас с тобой работа.

— Расскажи-ка мне подробнее об этой особе, которая промышляет ловлей богатых простофиль, — попросил я.

Он как-то странно взглянул на меня, как будто колебался и что-то взвешивал в уме.

— О, это весьма колоритная личность. Ее история прямо так и просится в роман. Она англичанка, ее родители еще в конце тридцатых годов приехали в Союз, когда ей было лет восемь, работали в качестве иностранных специалистов на различных стройках, хотя правительство Великобритании и не поощряло подобных вещей. Она училась в советской школе, потом поступила в университет, и когда ее родители вернулись на родину, — это произошло в самом конце сороковых — осталась в Москве. Затем вышла замуж за русского инженера из Ленинграда…

— …Потом его посадили как английского шпиона, а она попала в лагерь в качестве члена семьи "врага народа", — закончил я почти утвердительным тоном.