Чингиз Абдуллаев - Приличный человек

– Это еще не повод, чтобы не сотрудничать с правоохранительными органами, – не очень уверенно произнес Дронго.

Она уловила в голосе эту неуверенность собеседника.

– Еще какой повод. Чтобы долго жить и ни с кем не связываться, – произнесла она.

– Но формально кредиторы из банка КТБ правы. Вы взяли деньги в долг и обязаны их вернуть. Не понимаю, почему вы считаете, что суд может быть на вашей стороне. В чем предмет судебного разбирательства?

– В том-то и дело, что не все так просто. Мы взяли деньги на пять лет и исправно платили проценты. А потом «заморозили» строительство завода. Но формально по договору они дали нам деньги на строительство завода. Раз мы остановили строительство, они посчитали это форсмажорным обстоятельством и потребовали возврата всей суммы с процентами. Но ведь у нас есть еще три с половиной года. Почему мы должны возвращать деньги раньше времени? Не говоря уже о том, что это форсмажор в нашу пользу. На самом деле все знают правду. У них сейчас тоже большие неприятности, и они просто перекладывают решение своих проблем на своих должников. Но это нечестно – просить деньги раньше времени, ведь у нас есть еще три с половиной года и мы готовы платить проценты по основной сумме.

– Боюсь, что ваша позиция юридически небезупречна, – мрачно заметил Дронго. – Дело в том, что они легко докажут вашу неправоту. У вас нет денег, чтобы закончить строительство завода, и никто их вам больше не даст. В этих условиях они вправе наложить арест на имущество совладельцев компании. Я думаю даже, что их разговор с вами может быть расценен не как угрожающий, а как предупреждающий. Через три с половиной года у вас тем более не будет таких средств. К тому времени вы наверняка объявите себе банкротами.

– Никогда в жизни, – возразила Антонина Алексеевна, – нужно знать нашего Вахтанга Михайловича. Чтобы он объявил себя банкротом? Чтобы он допустил такое? Он продаст все, что у него есть, но не допустит объявления компании банкротом, это мы все знаем.

– Тогда нужно возвращать деньги с процентами раньше срока, – рассудительно сказал Дронго. – И учтите, что они действительно могут наложить арест в том числе и на имущество Вахтанга Михайловича. Несколько дней назад английский суд наложил арест на имущество известного грузинского олигарха по иску банка. Может, вы читали в газетах. Один из самых известных людей в Москве – Шалва Чингринский. И для обеспечения возвращения взятой суммы они не просто наложили арест на его дома и квартиры, но даже включили туда несколько пар его личных часов.

– Какой кошмар! Я об этом читала. Просто ужас.

– Это капитализм в лучших его проявлениях, – усмехнулся Дронго. – Давайте договоримся так. Я никому не расскажу о том, что вы мне здесь сказали. И вы тоже старайтесь никому не рассказывать. А сейчас дайте мне номера телефонов Маргариты Кярвалис и секретаря Сутеева – Аллы. Как ее фамилия?

– Алла Чокану. Она молдаванка. Вот я вам написала оба номера телефонов и ее адрес. А Маргарита сейчас живет в общежитии. Но адреса я точно не знаю.

– Ничего. Постараюсь найти. Спасибо вам за помощь и, как договорились, молчите о нашем разговоре.

– Обязательно, – кивнула она на прощание.

Он вышел из ее кабинета. Нужно было начинать с этой Аллы, недовольно подумал Дронго. Ведь абсолютно ясно, что больше всех о Сутееве может знать его секретарь. Как он мог об этом забыть? Образ плачущего человека снова встал перед глазами. Ему трудно представить себе Сутеева, сидевшего в кабинете и отдававшего приказы. Наверное, поэтому он и не начал искать его секретаря, что было бы логичным ходом. Вместо этого он пришел говорить с главой компании и руководителями финансового сектора, что тоже было чрезвычайно важно.

Он уселся в свой автомобиль. Вот уже много лет он не любил водить машину, предпочитая, чтобы его возили водители. В машине почти никогда не играла музыка, она отвлекала его от размышлений. Именно поэтому он и не садился за руль. Когда автомобиль тронулся, он достал телефон, набрал номер Аллы Чокану. Почти сразу ему ответил приятный женский голос:

– Я вас слушаю.

– Простите, что беспокою вас, – начал Дронго, – в данный момент я представляю интересы семьи Сутеевых. Я частный эксперт, ведущий расследование по факту смерти Николая Евгеньевича. И мне нужно с вами срочно встретиться.

На другом конце наступило молчание. Он слышал дыхание женщины, но она молчала.

– Алло, вы меня слышите? – наконец спросил Дронго.