Сандра Браун - Метель в моем сердце

Он не объяснил, почему у него в рюкзаке были наручники. Помимо садомазохистского секса и правоохранительных органов, где еще применяются наручники? При одной мысли об этом ей стало дурно.

– Миллисент Ганн объявили в розыск неделю назад.

– Я в курсе этой истории.

– Она еще жива, Тирни?

– Я не знаю. Откуда мне знать?

– Если ты ее взял…

– Я ее не трогал.

– А я думаю, это был ты. Я думаю: именно поэтому ты прячешь отрезок синей ленты и пару наручников у себя в рюкзаке.

– Между прочим, с какой это стати ты обыскивала мой рюкзак?

Этот вопрос Лилли пропустила мимо ушей.

– Вчера на вершине ты делал что-то такое, с чем тебе надо было покончить до наступления бури. Может быть, ты спешил избавиться от тела? Рыл могилу Миллисент?

И опять его лицо как будто окаменело.

– Всю прошлую ночь ты проспала в паре футов от меня. И ты действительно веришь, что всего за несколько часов до этого я копал могилу?

Ей не хотелось думать о том, как она в нем ошиблась и насколько была уязвима прошлой ночью, поэтому она покрепче ухватилась за пистолет.

– Подбери наручники.

Тирни помедлил, но потом наклонился и поднял с пола наручники.

– Надень «браслет» на правое запястье.

– Ты совершаешь ужасную ошибку.

– Допустим. Но если я ошибаюсь, ты проведешь день в неудобном положении и будешь страшно зол на меня. А если я права, если ты и есть Синий, я спасу свою жизнь. Если уж выбирать, я предпочитаю разозлить тебя на всю жизнь. – Лилли чуть-чуть вскинула пистолет. – Защелкивай «браслет» на правом запястье. Живо.

Протекли секунды, показавшиеся им обоим веками. Наконец он выполнил приказ.

– На случай, если дом загорится или у тебя начнется приступ астмы, ключи у тебя под рукой?

– Они у меня в кармане. Но я тебя не выпущу, пока не придет помощь.

– На это может уйти несколько дней. Ты выживешь несколько дней без своих лекарств?

– Это не твоя забота.

– Нет, черт побери, это моя забота. – Его голос стал резким и хриплым. – Мне небезразлично, что с тобой будет, Лилли. Мне казалось, мой поцелуй ясно об этом сказал.

Сердце затрепетало у нее в груди, но она заставила себя этого не замечать.

– Залезай на кровать. Да, прямо на пружины. Продень правую руку в орнамент изголовья.

В орнаменте кованого железа были просветы, позволявшие ему просунуть руку между ними.

– Вчера, когда я тебя поцеловал…

– Я не собираюсь об этом разговаривать.

– Почему нет?

– Залезай на кровать, Тирни.

– Поцелуй потряс тебя не меньше, чем меня.

– Предупреждаю, если ты этого не сделаешь…

– Этот поцелуй не просто удовлетворил наше любопытство. Я давно мечтал тебя поцеловать, но я и…

– Залезай на кровать.

– Это было в миллион раз лучше всех моих фантазий.

– Повторяю в последний раз.

– Я не стану приковываться к этому изголовью! – сердито закричал он.

– А я не буду больше просить.

– Ты вчера долго не могла заснуть, верно? Я знал, что ты не спишь. И ты знала, что я не сплю. Мы думали об одном и том же. Мы вспоминали этот поцелуй и жалели…

– Заткнись, а не то я выстрелю!

– …что не пошли дальше.

Лилли спустила курок. Пуля просвистела у самой его щеки и ударила в стену. Вид у него был скорее шокированный, чем испуганный.

– Я хорошо стреляю, – предупредила Лилли. – Следующий выстрел – в тебя.

– Ты не убьешь меня.

– Если я прострелю тебе колено, ты пожалеешь, что я тебя не убила. Забирайся на кровать, – отчеканила она.

Глядя на нее со смешанным чувством изумления и уважения, Тирни попятился, пока его ноги не коснулись кровати. Он сел и подался назад. Лилли знала, что гримасы боли у него на лице непритворны, но не позволила им себя разжалобить. Когда он вот так, пятясь задом, добрался до изголовья, ему пришлось просунуть правую руку сквозь железные завитушки.

– Теперь застегни второй «браслет» на левом запястье.

– Лилли, умоляю тебя, не принуждай меня к этому.

Она молча глядела на него через короткий ствол пистолета, пока он не сдался и не приковал себя к кровати.

– Дерни в разные стороны со всей силы, чтобы я убедилась, что они защелкнулись.

Тирни несколько раз энергично дернул руками, скрежеща металлом о металл. Он был прикован.

Лилли уронила руки по швам, словно они весили тысячу фунтов. Она привалилась спиной к стене и соскользнула по ней вниз, пока не села на пол. Ее голова опустилась, она прижалась лбом к коленям. До этой самой минуты она не замечала, как ей холодно. А может быть, эта дрожь била ее от страха?