Кевин Гилфойл - Театр теней

— Могу поспорить, что эта девушка, Виктория, начала играть совсем недавно. У нее стоит последняя версия программы, создающей персонажи, — сказала Барвик. Она прочла в журнале для геймеров, что программистам приходится постоянно совершенствовать качество анимации, чтобы удерживать интерес сексуально озабоченных игроков. — Как думаешь, что с ней произошло?

— Может, развлекался кто-то. А может, и нет.

— Ну, рассказывай, Джастин. Тебе стало что-то известно?

Джастин решил до поры не посвящать Барвик в подробности и повторил:

— Сэм Койн, Сэлли. Просто проверь его, ладно?

Микки Педант закончил последнюю в своей карьере работу в Сиэтле. Он взорвал докторшу, ее мужа и двух сыновей, готовившихся поступать в колледж, когда они ехали на семейный ужин. Он лишь изредка позволял себе пользоваться бомбами в годы своей миссионерской деятельности, и все же в производстве взрывного устройства было что-то притягательное. Микки самостоятельно научился обращаться со всеми этими взрывчатыми веществами, таймерами и детонаторами, поэтому, завершая свой труд, он чувствовал удовлетворение подростка, склеившего своими руками модель самолета. Кроме того, бомба давала стопроцентный результат — уничтожала мгновенно и навсегда. Пистолеты и ножи оставляют раны — раны могут затянуться. А вот бомба разрывает все на куски — и жизни, и вещи. Это настоящее волшебство, настоящее таинство. Бомба заставляет все разлетаться на мелкие ошметки и осколки. Если бы знать, как спросить у бомбы, она, может, и подсказала бы, как склеить все обратно, но — и в этом есть особое изящество — бомба разрушает и себя вместе с объектом.

Микки понимал, что в Сиэтле могут пострадать и невинные люди — если, конечно, уместно называть «невинными» тех, кто ужинает в дорогих ресторанах, получает образование в университетах «Лиги плюща» [24] Объединение восьми старейших привилегированных учебных заведений северо-востока США. и финансирует клонирование. Моральных дилемм для Микки давно уже не существовало. Дело его было правое, и ради этого дела он сражался и побеждал — во многом благодаря жертвам среди тех, кто не принимал участия в «боевых действиях».

По некоторым опросам более пятидесяти пяти процентов американцев причисляли себя к противникам клонирования. Кое-какие разногласия еще оставались по вопросу использования клонирования в медицинских целях и тому подобное, но что касается репродуктивного клонирования, общественность однозначно давала конгрессу понять, что она не намерена с этим мириться. Ребята в Вашингтоне, разумеется, долго раскачивались, но было очень похоже, что в ближайшие несколько лет они все-таки примут акт Бакли-Райса.

Микки сидел на краешке двуспальной кровати в мотеле в Айдахо и чистил винтовку. Он мог бы еще многое совершить с помощью этой винтовки, коробки с проводами и остатков пластиковой взрывчатки С2, но ему уже пора на покой. Спина болела от непрерывных скитаний. Голова трещала от скрупулезного планирования. Всю свою жизнь ему приходилось идти на три шага впереди остальных, но он устал думать наперед. Он хотел для разнообразия поразмыслить о настоящем. Насладиться, наконец, солнечным днем, не думая о том, что должно произойти с наступлением сумерек. Спокойно водить машину, а не уходить от погони. Развести настоящий сад и заботливо ухаживать за лилиями, тюльпанами, овощами. Дать жизнь травке, и цветам, и плодам и смотреть, как они нежатся в солнечных лучах. Как они растут. Вот подходящее занятие, чтобы скрасить старость. Во славу могущества Бога-творца.

Он по привычке чистил оружие, но на сей раз с тем, чтобы еще до рассвета выбросить его в водохранилище Эрроу-рок; чуть позже он выкинет боеприпасы в реку Снейк где-нибудь у излучины. На этом все и закончится. Он вернется домой, в штат Огайо, и будет вести жизнь, полную молитв и размышлений, в своем доме, обращенном в церковь, а после и в монастырь. Если «Рука Господа» решит послать кого-то другого на передовую, чтобы сражаться до победного конца, так тому и быть. Сам он сражался отважно и умело и, как всякий солдат невидимого фронта, не оставил никаких следов — ни одна из жертв не могла бы навести на его след.

В ту ночь Микки молился о душах тех, кого он спас своими пулями или бомбами. Он чувствовал, что отвечает за них, и помнил имя каждого, кого освободил из плена грешного тела. Микки был их проводником: он помог им пересесть из машины, где они грешили, в другую машину, в которой они, возможно, спасутся.