Григорий Глазов - Ночной пасьянс

- Что ты меня уговариваешь? Жалоба есть, зарегистрирована у нас. И резолюция шефа недвусмысленна: начинается с твоей фамилии.

- Ну-ну, - вздохнул Михаил Михайлович, и сунув листки в черную папочку, поднялся.

- Новость слышал?

- Хватит мне новостей, - постучал Щерба папкой по спинке стула.

- Нет, серьезно?.. По новому административному делению нам прирезают большой кусок соседней области. А это значит, что нам с тобой...

- Понятно, что нам с тобой... А штаты хоть увеличат?

- По логике должны.

- Смотря у кого какая логика...

12

Бумаги, бумаги, бумаги... Об их перемещении по горизонтали и вертикали, об их влиянии на судьбы людей, на поворот событий, на положение государств можно было бы сочинить великолепные философские и социологические трактаты.

Но и Сергей Ильич оставался рабом бумаг, поскольку они являлись символом дела и причиной постоянно воспаленных покрасневших глаз от хронического профессионального конъюнктивита.

Досье Майкла (Михаила) Бучински постепенно обретало солидность, то есть объемы. Сергей Ильич подкладывал под зажимы скоросшивателя письма-ответы, поступившие на его запросы.

"Я, Бучинский Николай Павлович, получил от Вас сообщение о наследстве после моего брата Бучинского Федора Павловича, умершего в США. Сообщаю следующие данные: Бучинский Федор Павлович родился в 1910 году (месяца и числа не помню), в селе Вербное, Волынской губернии. Был он лесорубом, в 1936 году уехал в Америку. С тех пор никаких данных я о нем не имел. Посылаю сохранившееся фото. Прошу его возвратить.

С уважением Н.Бучинский".

Сомнения вызывали три обстоятельства: наследодателя звали Майкл, очевидно, Михаил, а не Федор, как указывалось в письме, родился он в 1918 году, а не в 1910, как этот Федор, и не в селе Вербное Волынской губернии, которая входила в Российскую Империю, а в Подгорске, входившем в Австро-Венгрию. По профессии этот Федор лесоруб. Профессия Майкла (Михаила) неизвестна. И все же Сергей Ильич не мог пренебречь Федором Бучинским, знал, какая путаница, какие изменения случались в именах, датах и местах рождения, даже в написании и в звучании фамилий эмигрантов. Тем более, что точных и подробных данных о наследодателе он не имел.

Следующее письмо тоже давало мало надежды:

"...От Бучинской Веславы Юзефовны,

проживающей в г.Подгорске, по ул.Ивана Франко, 8, кв.2.

У моего мужа Бучинского Тадеуша, родившегося в Лодзи в 1903 году и умершего в 1973, был брат Збигнев, родившийся, кажется, в 1899 тоже в Лодзи. В молодости он уехал то ли в Америку, то ли в Канаду. Известий о нем никаких не имею..."

Еще один Бучинский сообщал:

"...адресное бюро, видимо, перепутало. Я не Бучинский, а Бачинский. Никаких близких родственников у меня в США не было и нет. Даже если бы были, я не желаю поддерживать с ними какие-либо отношения, не нуждаюсь ни в каком наследстве.

С уважением

полковник в отставке Т.Бачинский".

Последнее письмо было более обещающим:

"...Сообщаю, что ваше письмо получила. Отвечаю на ваши вопросы. Михаил Бучинский, о котором вы пишете, является двоюродным братом моего покойного мужа. Точную дату его рождения не знаю. Отец его - Тарас Петрович, 1880 года рождения (согласно свидетельству, которое у нас сохранилось), в 1931 году уехал в США. Фотографию Михаила имеем, где он в возрасте 14-16 лет. До 1939 года мы переписывались. Когда началась вторая мировая война, переписка оборвалась. Все его письма и конверты погибли во время оккупации. Мы просим установить его адрес в США или адрес его детей. С уважением

Бучинская Ольга Мироновна".

Кроме этого пришло письмо из Москвы:

"Московская городская коллегия адвокатов.

Коллектив адвокатов. Инюрколлегия. Р-935.

В дополнение к нашему письму от 18 апреля 1980 г. по этому крупному делу сообщаем, что его будем вести через фирму Стрезера, а не через Стэнли Уэба. Ожидаем срочного сообщения о розыске наследников..."

Он понимал, конечно, как они там нервничают, почему возникла срочность: сумма-то - ого-го! Но что еще могли написать?! Тут служебное рвение диктовала сама ситуация, хотя все отлично знают, что так быстро это не делается. Но сообщить что-либо о своих подвигах в розыске наследников Сергей Ильич пока не мог. И сейчас он сделал то, что делал всегда: письма подшил, а на большом листе, где наверху в центре в рамке прямоугольника значилась фамилия наследодателя, отвел от этого прямоугольника три линии, подсоединил к ним красным фломастером три круга и вписал в них фамилии, инициалы и адреса тех, от кого получил только что прочитанные письма: Сергей Ильич, выстраивая родословную наследодателя, никогда не отказывался даже от самых сомнительных линий. Мало ли куда приведет поиск да еще при на личии весьма скудных данных о Майкле Бучински. Правда, в двух кружочках он поставил вопросительные знаки. На третье же письмо, более надежное, написал тут же еще один запрос: