Мария Жукова-Гладкова - Марш Мендельсона на бис

Внешне бабка оказалась страшнее атомной войны, ею не только детей, врагов нельзя пугать, чтобы не стали заиками. Комната была погружена во мрак, окна в подвале отсутствовали, стены обтягивала черная ткань, на столе горели свечи, лежал череп, какие-то сушеные твари, колода карт и старинная книга, открытая посередине.

Ленке почему-то стало страшно, но бабка заговорила на удивление приятным голосом, никак не соответствующим ее внешности и возрасту.

Ленку усадили в кресло напротив бабки, та извлекла из стола средних размеров кисть, сняла верхнюю часть черепа, опустила в него кисть (как заметила Ленка, внутри находилась какая-то жидкость), потом этой кистью поводила у Ленки по лбу, помахала ею на девушку спереди и сзади, затем вытащила изнутри пузырек, на котором большими печатными буквами от руки было написано «Приворотное». Когда баба Нина открыла пробку, Ленке показалось, что потянуло какой-то затхлой водой, но она ничего не сказала. Бабка открутила пробку у бутылки водки и отлила немного в стакан, затем долила до изначальной отметки из пузырька с «Приворотным», закрутила пробку, крикнула кого-то, в дверях нарисовался тип бомжового вида, она протянула ему бутылку, тот с нею исчез, но вскоре вернулся. Крышка была сделана, как на заводе.

Бабка объяснила, что они предоставляют клиентам весь спектр услуг, чтобы привораживаемый ничего не заподозрил, и велела Ленке с этой бутылкой отправляться в гости к тому, на кого она положила глаз, и поить его этой водкой, ну и самой выпить для отвода глаз. Но, главное, чтобы он выпил побольше.

А если вдруг не поможет, пусть Ленка приходит через две недели, у бабы Нины есть и более действенные средства. Мужики, по словам бабки, попадаются разные. Некоторых, слабых, с первого раза приворожить можно, а из-за других и раз пять ходить приходится.

– У тебя как, сильный? – спросила она Ленку.

– Сильный, – сказала подружка.

К ничего не подозревающему Игорю она поехала без приглашения. Он вначале не хотел ее пускать, но она слезно умоляла, а потом пригрозила, что поднимет на ноги всех соседей и такое тут ему устроит… По всей вероятности, Казанский решил, что ему проще будет выпить с Ленкой по стопке и отправить ее восвояси.

Следуя указаниям бабки, Ленка подливала Игорюне и подливала, сама пила мало, но все-таки пила, потом ей удалось затащить Казанского в постель, но там у него ничего не получилось, он вообще заснул, лежа рядом с разгоряченной Ленкой. Подружка разобиделась в пух и прах и ушла, предварительно поставив бутылку с остатками заговоренной водки в холодильник (чтобы Игорь еще попил), а стопки оставила немытыми в раковине (чтобы Игорь ее еще раз вспомнил, когда будет их мыть).

Ленке стало плохо, когда она уже подъезжала к дому.

– На чем ты ехала? Во сколько ты была у него? – спросила я.

Оказалось, что подружка решила взять у Игорюни денег на такси (ведь должен мужчина оплатить ей дорогу домой?), заодно прихватила себе за моральный ущерб, ну и для оплаты услуг бабы Нины (сам не хочет кидаться на Ленку, пусть за приворот платит). Ленка так и не сказала мне, сколько взяла у Игорюни, но была просто уверена, что поступила правильно.

– Во сколько ты от него ушла? – спросила я.

Ленка задумалась, а потом поинтересовалась:

– Зачем тебе?

– Игорь в реанимации, – решила сообщить я. – Ты не только сама траванулась, но и его отравила. Еще неизвестно, выживет он или нет. Работает следственная бригада.

Ленка открыла рот, ойкнула, приложила правую руку к груди, тяжело задышала, а потом пролепетала:

– Катенька, ты никому не скажешь? Катенька, что же мне делать? Катенька, у меня же ребенок и мама! Они же с ума сойдут! И я же хотела как лучше.

– Благими намерениями вымощена дорога сама знаешь куда. Ты хоть понимаешь, что, если Игорь умрет, тебе светит статья за убийство? – решила я поднадавить на подружку, чтобы считала меня своей единственной возможной спасительницей и выдала все, что знает, видела или слышала.

Ленка зарыдала, ее мать тут же сунула нос в комнату и поинтересовалась, что происходит.

– Пошла вон! – заорала на нее Ленка. – Закрой дверь с другой стороны и не лезь, пока тебя не позвали!

Но не тут-то было. Мать влетела в комнату и начала вопить на Ленку. Когда Ленке плохо, так, мамочка, помоги! А как чуть получше, так пошла вон! Не пойдет вон мамочка! Не дождешься, доченька!

– Ну, где вчера была, дрянь? Так тебе и надо, что отравилась!

– Что-то ты ночью по-другому была настроена, мамочка, – ехидным тоном заметила Ленка, – когда деньги-то увидела. И порхала вокруг меня, как наседка. Вот тебе! – и Ленка показала фигу. – Ты на что там настроилась их потратить? Что ты там себе купить хотела? Во, выкуси! Я заработала. И на себя потрачу! А ты ничего не получишь! Ясно?