Михаил Березин - Кругом - сплошная ложь

"Бык Крайский словно ураган понесся по арене, сметая на пути остатки куадрильи. В воздух взлетали тела и глухо бились оземь, не подавая более признаков жизни. Та трибунах раздался вопль ужаса..."

Телефон зазвонил, когда уже начало светать. К тому времени я весь извелся. Я то садился в машину, то выходил из нее и слонялся вдоль погруженной в сон улицы, сжимая в руке злополучную трубку. - Крайский? - Да, - прорычал я. - Ты был прав, это действительно оказался он. Я имею в виду Моралеса. - Вы с ним уже пообщались? - Не успели, он полез на рожон. Ну и черт с ним! - А... - Да, она здесь, и пока еще жива, - предвосхитила мой вопрос Рыжая. - Что значит, "пока"? - я задохнулся от волнения. - Она ранена? - Нисколечко. - Голос Рыжей зазвучал насмешливо. - Ты сам решишь, как с ней лучше поступить. Считай, что это подарок от меня. Кстати, она не одна, тут ее мать. Словом, приезжай. Меня охватило смутное чувство беспокойства, и тут я сообразил, что одет неподобающим образом. - Я буду через несколько минут, - крикнул я в трубку. - Обязательно меня дождись. Прыгнув в машину, я отрывисто бросил сидевшему за рулем Гвоздеву: - В гостиницу. В "Вавилоне" я поспешно натянул на себя заготовленный специально для этого случая легкий летний костюм с элегантной бабочкой. Бабочка, правда, была без батарейки и лампочек, здесь наши вкусы с Гвоздевым не совпадали. Еще минут через пятнадцать мы прибыли на место. Какая-то фигура маячила у въезда во двор. Еще издали я заметил Рыжую. Завидев меня в новом обличье, она на какое-то время лишилась дара речи. Потом хмыкнула. - Когда мы появились, они как раз готовились к отъезду, - рассказала она. Посреди двора стояла машина с работающим двигателем, а из дома носили вещи. Их было трое: Моралес, тот негр и Эскобар. Кстати, Эскобар был при Моралесе кем-то вроде личного секретаря или референта. - Отлично! - быстро проговорил я. - Она в доме? Рыжая утвердительно кивнула, и я нетерпеливо двинулся мимо нее. - Крайский! - было в ее голосе что-то такое, что заставило меня обернуться. - Знаешь, Крайский... Тебе, конечно, будет неприятно это слышать, но только она сама заварила всю эту кашу, эта твоя зазноба. - Какую кашу? - не понял я. - Никто не похищал Симу Отс. Никто об этом даже не помышлял, ведь она не была проституткой. Она сама разыскала Махмудова. Она ненавидит своих бывших одноклассниц, и в первую очередь дочь Галагана. Она хотела разорить ее. И... это она дала приказание убить близняшек. - Ни хрена себе, - удивленно проговорил Гвоздев. А Миксер только и сказал: - Хорошая девочка. В первый момент я был готов наброситься на Рыжую с кулаками. Потом открыл рот, чтобы дать достойную отповедь. Но еще через секунду понял, что, в общем-то, все сходится. Все становится на свои места. Я молча прошел к дому. Машина, на которой собирался бежать Моралес-Махмудов, по-прежнему стояла посреди двора, только двигатель сейчас был выключен. Они находились в холле: Сима, ее мать и еще двое с автоматами. Один из сторожей был совсем молодой, у другого уже прореживалась седина. Я сказал им, что они могут быть свободны. Потом повернулся к Отс-старшей. - Значит это все-таки были вы? Тогда, в ресторане? Она не ответила. И даже не посмотрела в мою сторону. Тогда я медленно повернул голову и бросил взгляд на ее дочь. Но еще прежде, чем я увидел ее, я уже твердо знал, что передо мной сейчас не Малышка наяву, не та, о которой я грезил ночами и надеялся, наконец, обрести. Я твердо знал, что передо мной... ЧУДОВИЩЕ.

В углу лежало нечто, накрытое одеялом. Я наклонился и слегка приоткрыл его. Три трупа. - Зачем? - обратился я к ней. У меня было опасение, что она промолчит, как и ее мать, но она тут же заговорила. - Что "зачем"? - вызывающе спросила она. - Зачем я вам понадобился? Зачем нужно было ломать эту комедию с запиской? И, наконец, зачем нужно было убивать однояйцовых? - Кого? - Я имею в виду сестер-близняшек. Она вспылила. - Плевать мне на близняшек. Мне нужно было время. Галаган не должен был узнать, где находится его отродье, пока я... - Не выпьешь из нее все соки? - Да. И вы, коль уж вы так отреагировали на мою фотографию, должны были все время быть начеку. Иначе вы бы сообщили Галагану, где ее дочь, и все бы сорвалось. Убивать же лично вас было рискованно. - А где последняя из близняшек? Сима запнулась, словно бы припоминая. - Кажется, в одном из борделей на Канарских островах. - Так. - Я прошелся по комнате. Она была одета по походному: в джинсы и тонкий, облегающий фигуру свитер. Малышки в ней было не больше, чем кильки в созвездии Рыб. Хотя, внешне - да. Внешне - да. - Варвара не очень-то доверяла своему мужу, и, поскольку ты по образованию экономист, она предложила тебе место в фирме, чтобы ты приглядывала за всем и защищала ее интересы. Не так ли? - Она доверяла своему мужу, как самая последняя идиотка, а меня пригласила, чтобы ей здесь было не скучно. Ада-то в Барселоне, а ей требовалось чтобы у нее была подруга под рукой. - За что ты ее ненавидишь? - Терпеть не могу дур, которые родились на всем готовом и поэтому уверены, что мир существует исключительно для таких, как они. - Когда ты поняла из доклада портье, что я тебя разыскиваю, ты позвонила матери, и она тебе объяснила, что к чему? Она кивнула. - Я не хотела забирать ее сюда, я чувствовала, что еще не время. Но с ней невозможно было спорить... У меня к вам просьба. Раз уж зашла речь о матери. Я вам все расскажу, а за это вы оставите ее в живых. Ведь она здесь ни при чем. И она ни о чем не догадывалась. Я имею в виду мои планы насчет галагановских денег. Вернее, той собственности, в которую они вложены. Она думала, что я просто нашла себе пожилого богатого жениха. Сима бросила взгляд в угол, где лежали три трупа, а потом посмотрела на меня в ожидании ответа. - Беда в том, что эти деньги в основном принадлежат не Галагану. А их истинные хозяева не желали смириться с их потерей, - объяснил я. - Теперь это уже не имеет значения, - отмахнулась она. - Вы оставите мою мать в живых? - Да, - сказал я. Тут Отс-старшая вышла из оцепенения. Она завыла каким-то нечеловеческим, страшным голосом и обхватила дочь руками. - Не отдам! - прокричала она. - Не отдам! - Мама, только без этих дурацких сцен, - осадила ее дочь. На ее лице не дрогнул ни один мускул. - Я не собираюсь над кем-либо чинить самосуд, - поспешно сказал я. - Хотя, быть может, и стоило бы. В любом случае отсюда вам придется исчезнуть. Услышав это, Отс-старшая бухнулась на колени и поползла в мою сторону. Но Миксер с Гвоздевым перехватили ее и усадили обратно на диван. На губах у Симы заиграла странная, какая-то блудливая усмешка. - Вы во мне разочарованы? - спросила она. - Да, - сказал я, ослабляя бабочку, чтобы вдохнуть воздуха полной грудью. И вышел из комнаты.