Михаил Березин - Смертельный танец шамана

- Где это было?

- В Париже.

- Когда?

- Полтора десятка лет назад. Ей было тогда восемнадцать.

- Вы ведь не были иммигрантом.

- Верно, но я часто выезжал за рубеж на гастроли. И не только я, многие из нашей группы имели такую возможность.

Раздался стук в дверь. Я вышел в коридор и осторожно поинтересовался, кто это.

- Горбанюк, - послышался голос.

Я открыл. Горбанюка сопровождал тот самый шофер, который вез нас из аюропорта на БМВ и о существовании которого я успел уже позабыть. Они принесли с собой огромный футляр то ли от байдарки, то ли от каною, то ли от какого-то гигантского электрооргана.

- Это еще что такое?

- Не можем же мы в открытую нести Джаича по лестнице. В машине мы его вытащим. У нас микроавтобус с наглухо зашторенными окнами.

- А куда вы его повезете?

- У меня есть знакомый в нашем военном госпитале. Заведующий хирургическим отделением.

Оказавшись в комнате, они остановились как вкопанные. На диване, будто мумия, восседал тяжело раненный Джаич, под окном на корточках - Дервиш, прикрученный скакалкой к батарее, на полу валялся пистолет с глушителем.

- Еханый бабай! - воскликнул шофер.

- Разрешите представить, - проговорил я. - Всемирно известный танцор Барри Амарандов.

Тот осклабился.

Горбанюк дико посмотрел на неподающего признаки жизни Джаича.

Шофер "Гвидона" поставил футляр на пол и открыл его. Затем мы попытались засунуть туда капитана КГБ. Ноги не помещались.

- Длинный, зараза! - выругался шофер.

Ноги пришлось подогнуть, и футляр закрылся.

- Он там хоть не задохнется? - поинтересовался я.

- Не успеет. Лишь бы дотянул до госпиталя, а там все должно быть О'кэй.

- А он что, живой еще? - вступил в разговор Дервиш.

- Да, - подтвердил я. - Сегодня не твой день, верно?

- Ну и везучий же этот сукин сын!

Горбанюк и шофер взгромоздили футляр с Джаичем себе на плечи и понесли вниз. Я поцеловал подвернувшуюся под руку Малышку и возвратился к Дервишу.

- Теперь об Изабель, - проговорил я. - Она имеет какое-то отношение к вашему бизнесу?

- Раньше имела самое непосредственное.

- А что случилось потом?

- Ромуальдо дал ей коленом под ее аппетитный задик. Да это и неважно. Ведь все, что ты хотел узнать, ты уже знаешь.

- Нет, не все, - спохватился я. - Я уверен, что среди антикварщиков у вас имеется осведомитель. Кто это?

- Давай сначала обсудим, что ты намереваешься делать со мной дальше. Я, конечно, мог бы уподобиться красавице из "Тысячи и одной ночи" и рассказывать все новые и новые сказки для того, чтобы выжить. Но у меня не столь богатое воображение, как у Шехерезады.

Я вздрогнул. Случайное ли это совпадение?

- Жаль, - сказал я. - Я люблю сказки из "Тысячи и одной ночи". В особенности, про Аладдина.

Он усмехнулся.

- Я бы начал так, - продолжал я. - Жил-был Дервиш посланец злого волшебника из далекой страны Маргиб...

Дервиш продолжал усмехаться, и вдруг я с ужасом понял, что это отнюдь не реакция на мои слова. Потом за моей спиной послышалось деликатное покашливание, и хриплый голос с грузинским акцентом проговорил:

- Не поворачиваться, оружие на пол, иначе стреляю.

Мне даже сначала показалось, что это Бондо. Но, к сожалению, это был не Бондо, а Гоча Гуриели.

В этот момент я сидел на четвереньках перед Дервишем. Я отбросил "Бульдога" в сторону и поднялся. Гуриели держал в руках пистолет с глушителем, поднятый им с пола. Это бы еще ничего, но рядом стоял парень с "Макаровым" в руках, лицо которого мне показалось знакомым. Однако актером он не был, в этом я нисколько не сомневался.

Гуриели проверил пистолет и обнаружил, что тот разряжен.

- Где запасная обойма? - обратился он к Дервишу.

- У меня в кармане, - отозвался тот. - Развяжите меня.

Гуриели подошел к нему, нащупал в одном из карманов обойму и вставил ее в пистолет. И тут же всадил в Дервиша несколько пуль.

- Зачем? - удивился его напарник.

- Разве ты не понял, что он нас продал? - Гуриели выругался по-грузински. - Ладно, Дервиша мы захватим с собой, а этого кончай из "Макарова".

Черный зрачок пистолета поднялся и уставился на меня. И тут я понял, где я его уже видел. На фотографии в доме у прапорщика Белецкого!

- Гунько! - крикнул я, и парень от неожиданности вздрогнул. - Гунько, где Никодимов, Гунько?

- Кончай его, Гун, - сказал Гуриели.

- Нет, сначала я должен выяснить, откуда он меня знает.

- Нас заложил Дервиш. Неужели не понятно? Пока мы выполняли его задание, он нас здесь сдал. С потрохами!

- Но Дервишу ничего не было известно о Никодимове, возразил Гунько.