Лин Гамильтон - Этрусская химера

Я посмотрела. Финансовый Банк Марзокко Онлайн, номер счета 14M24S — один для денег и два для демонстрации. Кодовое слово оказалось совсем легким — «химера». Я оторвала часть листка и передала ее назад Лейку.

— Запомнила. Итак, у кого же находится Беллерофонт?

— Достаточно надежные источники утверждают, — начал он, — что фигура находится в руках французского коллекционера, которого зовут Робер Годар. Я не встречался с ним, но предполагаю, что Беллерофонт пребывает у него не первый год. Возможно даже, что он находился в их семье не одно поколение. Не уверен в том, что Годар понимает, что владеет утраченной половиной бронзовой композиции из Ареццо, но не сомневаюсь в другом: он знает, что это отличная вещь. Конечно, он — коллекционер, однако совместить обе половины не так-то уж просто. Возможно, он считает, что владеет несколько необыкновенной конной статуей. И мне не хотелось бы просвещать его. Это поднимет цену.

Я кивнула.

— Я еще не до конца уверен в том, что обе вещи сочетаются между собой, — продолжил Лейк, — однако не сомневаюсь в том, что это станет ясно сразу, как только обе скульптуры окажутся рядом.

— Вы утверждаете, что изваяние давно принадлежит Годару. Что заставляет вас считать, что он захочет продать ее?

— Это утверждают мои источники. Естественно, приходит в голову мысль о финансовых трудностях.

Должно быть, он заметил выражение, промелькнувшее на моем лице.

— Я слышал, что вы подозрительны по натуре.

От кого же, подумала я, мог он услышать обо мне подобную вещь. Сама я не назвала бы себя подозрительной, разве что скептичной и осторожной, согласитесь, вполне здравая жизненная позиция в деле, иногда взывающем к самым низменным мотивам человеческого поведения, в деле, занимаясь которым никогда не следует забывать фразу «caueat emptor» , «берегись, покупатель». Я хочу этим сказать, что в торговле древностями подделок хоть отбавляй. Хочется думать, что меня надували не слишком часто.

— Уверяю вас, я не имею ни малейшего отношения к его нынешнему положению, — продолжил Лейк. — Он сам навлек на себя неприятности. Годар относится к тем собирателям, которые не понимают, когда нужно остановиться.

Он бросил короткий взгляд на комнату, на все это столпотворение изделий и произведений и позволил себе короткий смешок.

— Впрочем, скажем так, иногда это трудно заметить.

Я тоже рассмеялась. Лейк нравился мне.

— А вы знаете, как его отыскать?

— Лучше всего обратиться к нему через дилера, — внештатного, он не ведет розничных операций — которого зовут Ив Буше. С этим Буше вы можете встретиться в Париже. Антонио даст вам номер, — добавил он. Я сообразила, что Антонио и есть тот красавчик, который сопровождал меня в этот дом. — Я бы предложил вам немедленно отправляться в Париж завтра же утром и при первой возможности. Антонио выдаст вам некоторую сумму наличными на оплату расходов до тех пор, пока не придут деньги. Этого следует ожидать сегодня вечером. Завтра можете обращаться за ними в любое время. Кроме того, Антонио назовет вам номер телефона, по которому вы сможете немедленно связаться с ним. Он будет нашим посредником. Когда вы вступите в контакт с Буше, а потом с Годаром, и получите некоторое представление о цене, можете позвонить Антонио. Когда мы сойдемся на цене, я переведу деньги на ваш счет. Но вы, надеюсь, понимаете, что я не хочу никаких упоминаний моего имени в связи с этой покупкой?

— Понимаю, — ответила я. — И готова дать вам слово в том, что упомянуто оно не будет.

— Благодарю вас, — сказал он. — И даю вам свое слово.

Я слышала, что Лейк принадлежал к тем людям, которые заключают многомиллионные сделки, скрепив их одним рукопожатием. И решила, что раз подобный способ годится ему, то подойдет и для меня. Скажу откровенно, у меня уже были возможности убедиться в том, насколько бесполезными могут оказаться подписанные контракты.

— Вам придется организовать перевод, — продолжил он. — Все будет оформлено на ваше имя. Я только обеспечу поступление денег. Так что не беспокойтесь об этом. Возможно, вам придется сделать депозит. Дайте знать Антонио. А теперь я должен вернуться к работе, хотя наше с вами занятие и является более интересным, а вам, боюсь, придется подчиниться театральным условностям и позволить завязать себе глаза. Приношу вам свои извинения.

Он протянул мне руку и обворожительно улыбнулся.

— Анна проводит вас до двери.

— Вы не будете возражать, если я кое-куда заверну? — Я попыталась изобразить смущение. — К тому же чай…