Владимир Гоник: Правый поворот запрещён

К весне партнеры по переговорам из фирмы "Универсальфарм ГмбХ" отправили Яловскому две телеграммы, трижды звонили ему и Кубраковой: хотели наконец определиться. Яловский нервничал, испытывая неловкость перед фирмой. Звонил в Киев по разным иерархическим этажам, там отвечали: "Ждите, решаем". И Яловский и Елена Павловна понимали, что никто ничего не решал. Директор горестно вздыхал, Кубракова кричала: "Дерьмо! Когда же они наконец исчезнут из нашей жизни?!" Потом пришло сообщение, что руководителем делегации поедет начальник какого-то управления.

- Это еще что?! - грозно воскликнула Кубракова. - Кому-то лейпцигская шубка понадобилась? - С детских лет она слышала от матери, что после войны наши генералы везли своим женам и любовницам модные в ту пору шубы из лейпцигского котика. Шубные проблемы Елену Павловну не волновали, в холода она носила удобную теплую куртку. - Мне не нужен никакой руководитель делегации, - категорически сказала она. - Или мы едем вдвоем - я и вы, или этот руководитель отправится без нас, один, но с пустым портфелем. Никаких моих бумаг он не получит!

Яловский развел руками, понимая, что Елену Павловну с места не сдвинет, но все же сказал:

- Тогда нам вообще заволынят поездку: валюту дают они.

- Я достану валюту.

- Каким образом?

- Позвоню немцам и скажу, как есть. Они заинтересованы в нашем приезде не меньше, чем мы.

- Неудобно. Вроде побираемся.

- А мы и побираемся. И они это тоже знают. Для них это копейки, а дело сулит миллионы...

В итоге немцы сообщили, что приглашают Кубракову и Яловского за счет фирмы, даже сказали, что в Берлине и Остбаннхофе [восточный вокзал Берлина] их встретит представитель фирмы...

И наступил наконец день, когда она заканчивала сборы в дорогу, давала какие-то указания секретарше Свете - низенькой полной молодой женщине, скрупулезно исполнительной молчунье, которую неоднократно пытались сманить всякими посулами в разные богатевшие конторы за еще одно редкое качество она была очень грамотная машинистка, печатавшая десятью пальцами вслепую с невероятной скоростью.

- Кто бы ни звонил, меня сегодня нет, Света. Я уехала, умерла, испарилась, - сказала Кубракова.

- Хорошо, Елена Павловна. А если директор?

- Ну разве что... Ко мне есть кто-нибудь?

- Какой-то пан из польской фирмы, - Света подала ей визитную карточку.

Быстро прочитав, Елена Павловна отложила ее и вышла в приемную. Чуть сощурившись, она всматривалась в его лицо, словно что-то вспоминая. Он не успел еще сделать следующий шаг, как она остановила его:

- Простите, вы по какому вопросу?

- Я бы хотел... Есть одно предложение, - заторопился он.

- Извините, времени нет, - и повернувшись к секретарше, сказала: Света, пожалуйста, проводи господина к Вячеславу Петровичу. - И снова поляку: - Это замдиректора по общим вопросам. Он правомочен многое решать, - и Кубракова вернулась в кабинет.

Но идти со Светой к Вячеславу Петровичу поляк отказался:

- Мне нужна только пани Кубракова. В конце месяца я еще приеду, любезно поцеловав Свете руку, удалился...

Елена Павловна перелистывала бумаги, раскладывала по папкам, составляла памятку, что нужно сделать после возвращения, давала Свете еще что-то печатать. После полудня позвонил Назаркевич:

- Света, шефиня у себя?

- Плохо слышу, вы откуда звоните?

- С химфармзавода, тут коммутатор. Она у себя?

- Уже ушла, - соврала, как и было велено, Света. - Она завтра рано утром уезжает. А что вы хотели, Сергей Матвеевич?

- Подписать одно письмо.

- Придется подождать до ее возвращения, - она положила трубку и тут же по внутреннему телефону позвонила Кубраковой. - Елена Павловна, звонил Назаркевич.

- Что он хотел?

- Подписать какое-то письмо.

- Мне не до него...

В шесть вечера, закончив все, вдвоем со Светой они вышли из лаборатории. На противоположной стороне коридора в нише размером в тетрадь имелся небольшой запиравшийся сейфик сигнализации. Света включила тумблер и заперла металлическую дверцу.

- Вы домой? - спросила Кубракова.

- Нет, еще за Вовкой в садик.

Едва вышли на улицу, как с противоположной стороны к ним быстро подошел Вячин:

- Елена Павловна, уделите мне пять минут, - попросил он.

- Некогда мне, Вячин.

- Я пошла, Елена Павловна, - сказала Света. - Счастливого пути вам, попрощалась она и зашагала через скверик к трамвайной остановке.

- Не могу я с вами разговаривать, Вячин, - Кубракова нетерпеливо посмотрела на часы.

- Одну минуту, Елена Павловна, - вновь обратился он.