Владимир Гоник - Правый поворот запрещён

- Постараюсь, - ответил Мотрич. - А вы к нам шли, что ли?

- Что же мне делать? Вы люди опытные, только мешать буду, - засмеялся Войцеховский. - Я на завод к Омеляну.

- Садись, Адам Генрихович, подвезу, мне по дороге, - предложил Проценко. Войцеховский сел, машина тронулась.

- Что думаешь, Адам Генрихович, самоубийство, несчастный случай или убийство? - грузный Проценко, сидевший на переднем сидении, тяжко поерзав, повернулся к Войцеховскому.

- А ты как считаешь? - спросил Войцеховский.

- Черт его знает... похоже... - он не закончил, отвернулся.

Войцеховский знал эту манеру Проценко: вроде что-то и сказать хотел, а в сущности - ничего.

- Вот и я так думаю, - внутренне усмехаясь, ответил Войцеховский.

Они миновали переезд, дальше шло загородное шоссе, справа виднелись заводские корпуса.

- Все! Я приехал, у того киоска тормозни, - попросил Войцеховский. Он вышел из машины. - Счастливо! - хлопнул дверцей.

- Жми! - приказал Проценко водителю. Машина рванулась по шоссе, удаляясь от Богдановска.

Директор завода резиновых изделий Лев Иванович Омелян ждал. Секретарша внесла на подносе чайник с кипятком, банку растворимого кофе, сахар, небольшие чашечки и на тарелке сушки.

- Я отниму у вас немного времени, Лев Иванович, - Войцеховский зачерпнул ложечку кофе. - Вы хорошо знали Кубракову?

- Что значит хорошо? Институт их - наш постоянный заказчик. Польза от них копеечная, не те объемы. Так, походя, кое-что делаем им, как говорится, по старой дружбе.

- Одним словом, снисходите.

- Пожалуй. Хлопот больше, чем выгоды. Но куда же их гнать в наше-то время? Никто не захочет с такой мелкотой возиться... Выполняем иногда заказы для лаборатории Кубраковой. Лет десять, как знаком с нею. В особых случаях наведывалась лично.

- Что за особые случаи?

- Если уж что-то больно хитрое, а подчиненным не доверяла.

- А в этот раз?

- Мы ей сделали уплотнители, - не понравились, забраковала. Вот и приехала вправлять мозги, - Омелян покачал головой. - С ней непросто, ей бы мужиком родиться, - он отхлебнул кофе, утер губы. - Дело свое знает, дерется за него со всеми, иногда без правил.

- В каком смысле?

- Не стесняется в словах, иногда забывая, что не все у нее в подчинении и не все обязаны выслушивать. Так сказать, на повышенных регистрах.

- Ну а вы?

- Терпел. Женщина все-таки. Уважал и за одержимость. Хотя в этот раз не сдержался, поругались. Она без моего разрешения пошла в цех и устроила мастеру разнос. Ну, тут я и не стерпел, высказался.

- Так и не помирились?

- Помирились. На следующий день. Что с ней поделать?

- Когда Кубракова приехала к вам?

- Во вторник, пятнадцатого.

- Неожиданно для вас?

- Нет, почему же? Накануне позвонила, договорились, попросила заказать на сутки гостиницу.

- Каким транспортом она приехала?

- Вот этого не знаю. Возможно рейсовым автобусом, а может быть и машиной. Я видел ее в машине на следующий день.

- Тогда давайте по-порядку, Лев Иванович, сначала. В котором часу во вторник она появилась у вас?

- В начале десятого утра. Просидели почти до двенадцати. В перерыв я ее видел в заводской столовой. После двух ею занимался мой зам главного технолога. А после него до конца дня она пробыла у наших химиков в лаборатории.

- А на следующий день?

- Чтоб все подытожить, накануне мы договорились встретиться у меня в 8 утра. Рабочий день у нас начинается в 8.30, но я обычно в 8 уже у себя. До 8.30 мы все решили и она ушла. Через час я уехал в райисполком. Переезд был закрыт и перед шлагбаумом с обеих сторон было полно машин. Когда открыли, все медленно поползли. И во встречном потоке в конце этого хвоста я увидел Кубракову. На выезде из города. Я еще подумал: "Ну, слава Богу, отбыла". Глянул на часы, было 10 утра.

- Вы не помните, какая машина?

- Помню, что красные "Жигули".

- А модель или номер?

- Где там! После стояния у шлагбаума все ринулись, сигналят, спешат. Да и к чему мне это было?

- Она сидела рядом с водителем?

- Нет, на заднем сидении.

- Водителя не запомнили?

- Видел, что мужик. Единственно, что отпечаталось в памяти, это каскетка на нем, белая с зелеными клиньями и светозащитным пластиковым козырьком. Он ее почти на глаза надвинул.

- Солнце было?

Омелян словно споткнулся об этот вопрос, задумался, затем сказал:

- Нет. В эту пору оно еще на Востоке, значит мне в глаза, а встречным в затылок.

- И больше вы Кубракову не видели?

- Нет.

- Лев Иванович, все-таки она, пусть не часто, но приезжала сюда много лет. Не упоминала хоть раз за эти годы, что у нее есть здесь родственники или знакомые?