Лариса Соболева - Коварство без любви

– А вы, Люся, тоже были заняты в спектакле? Я что-то вас не помню... – прикинулся Степа.

– Я не играю в этом спектакле, но смотрю часто. Актер должен следить, куда движется спектакль, это его профессиональная учеба. Я посмотрела первый акт, второй не стала смотреть, потому что спектакль шел плохо.

– Спектакль шел нормально, – возразил Кандыков.

– Что же вы делали после? – вот теперь диалог представлял интерес для Степы. – Раз вы видели Подсолнуха у стола, значит, находились где-то поблизости?

– Да. Я разговаривала с Анной Лозовской. Скажу по секрету – об этом еще никто не знает, – Ушаков ушел от нее, вернулся к жене, Аннушка очень переживала. Я случайно это узнала. В доме Ушаковых живет моя знакомая, она заведует детской библиотекой. Мы готовим сценарий «Осень в произведениях русских поэтов», я буду ведущей. На днях я пришла к ней, мы поработали, а ушла я поздно. Когда очутилась на улице, смотрю – Ушаков входит в подъезд. Странным мне это показалось. Анна несколько дней ходила как в воду опущенная. Ну а на спектакле во втором акте я с ней разговорилась, утешала.

– Анна тоже видела Подсолнуха у стола?

– Кажется нет, – вздохнула Люся. – Она в жутчайшем состоянии была. Виталик ее соблазнил, переехал к ней, а потом бросил, практически ничего не объясняя. Когда я стала с ней говорить на эту тему, Аня расплакалась. Мы за задником стояли. Потом я решила принести ей воды и валерьянки – у меня в гримерке всегда лежат лекарства, – тогда и увидела Сеню. А потом, когда обнаружилось... ну, что Ушаковы... с Анной истерика случилась, а я находилась неотлучно с ней в подсобке, там никого не было.

– Что такое подсобка?

– Помещение за сценой, там хранятся декорации идущих спектаклей.

– Так, – протянул Степа. Вот уже пошли более конкретные факты, а не эфемерные обвинения. – А какая выгода Подсолнуху убрать коллег?

– О! – всплеснула руками Люся. – Еще какая! Нас каждый день пугают, что театр закроют, куда тогда идти, что делать? Большинство уже близки к пенсионному возрасту, таких не берут на работу. А Сеня с Юликом спят и видят избавиться от Эпохи. Швец хочет в кресло директора, а Подсолнух в кресло Юлика. Но на самом деле Сенька метит в кресло директора, об этом все знают. Любое неординарное событие очень подходит для этой цели. Виновата Эпоха или не виновата, а после такого скандала ее обязаны снять с поста директора. Вот тогда пойдет драчка.

«Накрутила», – подумал Степа.

И высказал сомнение:

– Логичнее было бы убрать директора, вы не считаете?

– Нет, – уверенно и с максимальной категоричностью ответила Люся. – Ушаковы ничего не боялись, шли напролом. Правда, Виталька последнее время сник, но я связываю его пассивность с увлечением Анной. Шесть лет велась непрерывная война с Эпохой и Юликом. Мне передал верный человек, как мэр на последнем совещании сказал, что если не прекратится война в театре, то нас весной расформируют. Значит, все останутся без работы. Но, чтобы прекратить войну, нужен разумный компромисс. Эпоха компромиссов не приемлет. Она не знает, как это делается, к тому же у нее синдром паука – пока мух не перебьет, не успокоится. Ушаковы не упали на колени, потому что их довели до последней черты, когда им терять уже было нечего. Остался один выход – убрать в первую очередь Ушаковых, потом и остальных пощелкать. Если их опять сократить, значит, вновь суды замаячат на горизонте, следовательно, и скандалы. Видите, идет борьба за место под крышей театра.

– Вы начали с Подсолнуха и Швеца, а свели все к директору, – запутался Степа.

Кандыков открыл рот, чтобы высказать свои соображения, но Люся его опередила:

– Сеня и Юлик хотят в директорское кресло, а Эпоха не хочет терять свое место. Опять же, она могла потерять его, если б продолжилась борьба с Ушаковыми – при расформировке театра увольняются все работники, так? Получается, уничтожить непокорную парочку выгоднее. Подбросить яда – это лучше, чем суды. Поди, найди отравителя!

– Тогда... кто же мог выполнить ее заказ?

– Подсолнух, – не задумываясь, выдала она.

– Подождите, – никак не мог сообразить Степа. – Он же со Швецом...

– А ему не привыкать работать на два фронта. Юлик победит, Эпоха победит – он всегда в выигрыше останется при любом раскладе. А там и сам победит.

– Ну, а вас видел Подсолнух в тот момент, когда вы заметили его у стола?

– Нет, – усмехнулась Люся. – У меня привычка ходить на цыпочках во время спектакля, я вышла из-за задника бесшумно. Еще постояла некоторое время, глядя, как он реквизит перебирает, после ушла в гримерку на второй этаж.