Лариса Соболева - Море остывших желаний

– Курю, курю... мама ругается, папа тоже. Но женщины слабее мужчин, уж если начинают пить, то спиваются, а курить им редко удается бросить. Потому что удовольствие. Удовольствий так мало...

– Я бы не сказал, что мужчины сильнее. Мне тоже не удается бросить курить, как ни стараюсь.

– Ну и курите, раз нравится. Я что-то должна рассказать? Мне, признаюсь, никогда не приходилось общаться со следователями. Ваша должность немного пугает, но одновременно интригует.

– Не бойтесь, я не страшный, – улыбнулся он, любуясь очаровашкой. – Скажите, Лека, вы ведь дружили с Белоусовой и Зарецкой...

– Ну, сказать, что дружили, будет не совсем правильно, – перебила она. – Дружба – это когда и в горе и в радости люди вместе, когда между ними теплые и доверительные отношения. А мы встречались редко. То в кафе посидим – Ксюша оплачивала, она же богаче нас с Таей, – то на дне рождения увидимся. А в основном обходились звонками. У каждой своя жизнь.

– А проблемами делились?

– Бывало. Все-таки мы остались подругами. Только Тая не очень откровенничала, она всегда, со школьной скамьи помню, была замкнутая. У нее комплекс – мол, некрасивая. А Ксюша ей сто раз говорила: некрасивых не бывает, есть ленивые, и однажды такой ей наряд сшила – мы упали. Фигура у Таи приличная, лицо тоже удачное, потому что нарисовать можно любой портрет, просто не всякая умеет.

– Вы, значит, с детства дружили?

– Вроде того. Учились в разных классах, а жили в одном дворе.

– У Белоусовой был постоянный друг, она вам рассказывала о нем?

– Представьте, нет, не рассказывала! – излишне эмоционально воскликнула Лека. Очевидно, она была обижена на подругу из-за ее скрытности. – Мы с Ксюшей по звонкам догадались. Сидим где-нибудь, а ей звонят. Она сразу как-то вся закрывалась, говорила с ним чуть ли не паролями. Мы пристали к ней: кто да что? Она краснела, бледнела и молчала. Ксюша и я решили, что он женатый, поэтому Тая его прячет.

Ну, об этом мужчине Сербин знал уже достаточно, ему стало неинтересно. Он хотел задать следующий вопрос, как вдруг Лека вспомнила:

– И однажды мы получили своим предположениям подтверждение. Ксюша меня как-то подвозила. Остановились на светофоре, а впереди нас, чуть сбоку, стала дорогая иномарка. И вдруг Ксюша сказала: «Смотри, там Тая». И действительно: Тая сидела рядом с водителем, а за рулем был Никита, муж Риты Гринько. Ксюша тогда очень рассердилась, сказала, что Никита дерьмо, да и Тайка не лучше. Больше мы этой темы не касались.

– По каким же признакам Зарецкая сделала выводы, что они любовники?

– Оба так ворковали... Правда, мы не слышали, о чем... улыбались друг другу. Так ворковать могут лишь люди, между которыми есть близкий контакт.

Нет, не убедила она Сербина. Никита, без сомнения, бывал в офисе, раз мечтал работать у Андрея Тимофеевича. Он мог не раз подвозить Белоусову, ворковать они могли по любому поводу, это еще не преступление. Хоть Тая и была замкнутая да закомплексованная, как сказала Лека, но ей наверняка все равно хотелось нравиться мужчинам. Никита, кстати, высказался о ней нелицеприятно – страшненькая. А жена у него хорошенькая, с Таей не сравнить. Тут девочки явно перебрали с выводами.

– А как найти Зарецкую? – спросил он. – Домашний телефон ее не отвечает.

– Так позвоните на работу или на сотовый.

– На работе ее нет, а номер сотового я не знаю.

– Я вам его дам.

Сербин протянул ей авторучку и записную книжку, она быстро настрочила номер, и самое удивительное – по памяти. Пока Лека писала, поинтересовался:

– У Зарецкой и Андрея Тимофеевича Гринько были дружественные отношения, да?

– Не сказала бы. У Ксюши намечался роман с Артуром, только это было очень давно. Она помогла Тае устроиться к Гринько. А он выманил у нее крупную сумму денег на какое-то совместное предприятие и кинул. Ксюша в бешенстве была. Мы давно с ней не виделись, она пыталась выяснить подробности мошенничества, но я не знаю, успешно или нет.

– Спасибо, спасибо, – забирая авторучку и книжку, сказал Сербин.

Он так и не дозвонился. Видно, парни решили слинять, пока не поздно. Что ж, всякий живущий на земле имеет право выбора. Но нехорошо стало на душе, нехорошо. Ведь столько всего было... Было и прошло, ну и ладно.

Бельмас добрался до автостоянки – арба на приколе. Но у него ни ключей, ни квитанции – как забрать? Никак. Потоптавшись рядом с машинкой, он двинул в сквер, уселся на скамейку. И вдруг пришла идея позвонить Джулии. Та взяла трубку, и Бельмас заговорил этак по-дружески: