Лариса Соболева - Луна за решеткой

Стоя напротив Гизара и мужчины в кресле, Диана теперь гадала, убедит история болезни этих людей или нет. Если не убедит, то… страшно даже помыслить, что будет. Девушка жалобно заговорила, нисколько не играя, ее на самом деле трясло от страха:

– Я приехала в Анкару заработать денег на лечение. Я вам говорила, Гизар-бей, о своей болезни. Мне сделали укол в больнице, там и заразили, я не виновата. Мне сказали, что в Соединенных Штатах имеют опыт лечения, но на это нужно очень много денег… я подписала бумагу, что у меня не будет половой связи с мужчинами…

– Успокойся, Дина, тебя не для этого сюда привезли, – сказал дедушка Гизар.

– Тогда зачем? – удивилась она. Никто не ответил. Диана еще раз спросила: – Зачем? Зачем меня привезли?

Прошел час, а Диане не предложили присесть, она так и стояла, переминаясь с ноги на ногу. Мужчина в кресле изредка бросал на нее брезгливые взгляды, а в основном сидел, глубоко задумавшись. Гизар то прохаживался по гостиной, то усаживался на диван поодаль и тоже бросал на девушку взгляды, но полные сочувствия. Пистолет и мобильник лежали на столе, а девушка пока была не в состоянии предпринять новую попытку сбежать. А следовало всего лишь рвануть к столу и схватить пистолет. Только у Дианы подкашивались ноги, и еще в голове сидели слова Гизара: «Тебя не для этого сюда привезли». Тогда что им надо?

Через полтора часа – все это время Диана стояла – вернулся человек с историей болезни, бросил ее на стол к пистолету:

– Документ подлинный. Эта шлюха больна.

– Ты точно выяснил? – спросил мужчина в кресле.

– Да. В Анкаре работает русский врач, он не специалист по СПИДу, но сказал, что так безобразно ведут историю болезни только в России. Сказал, что анализы и печати настоящие, сделаны в разных городах. Эту болезнь лечат в крупных городах – так сказал врач.

Да, подружка Дианы сопровождала однажды тяжелобольную в Краснодар, заодно поставила печати других медицинских учреждений на листках, а текст потом вписала сама. Но подруга предупреждала: человек сведущий, если внимательно изучит историю болезни, поймет, что это липа. Зная об этом, Диана жутко волновалась. Тем временем мужчина в кресле нахмурился, глядя в пол, затем задал еще вопрос:

– А мальчишка? Что ему было нужно?

– Шлюха говорит, что он никем конкретно не интересовался, только спросил, много ли русских девушек с ней работает. Потом переспал с ней и все.

– Спрашивали плохо? – вскинул на него глаза мужчина в кресле. Диана сообразила, что он здесь самый главный, с ним был почтителен даже Гизар.

– Хорошо спрашивали, – возразил второй. – Но так, чтоб товар не испортить.

– Ты! – указал пальцем на Диану главный, а Гизар перевел на английский. – Кто твой брат?

– Мой брат? – переспросила Диана. – Он танцор, как и я.

– Врешь. Он не брат тебе. Почему носишь с собой пистолет?

– Чтоб ко мне не приставали! – огрызнулась Диана, она постепенно приходила в себя, догадавшись, что подделку не обнаружили, и теперь думала, как выкрутиться. Пожалуй, лучше реветь без остановки, что и сделала, в ее положении это было нетрудно.

– Когда должны приехать эти двое из России? – бросил главный второму.

– Завтра.

– Завтра пусть и разбираются с ней, заодно с мальчишкой, это их дела. Заприте ее.

Второй схватил Диану за локоть и потащил к лестнице. Она сопротивлялась, крича:

– Отпустите меня! Мой брат и я ни в чем не виноваты! Гизар-бей! Что я вам сделала? Пусти, скотина! – Последнюю фразу выкрикнула уже по-русски.

Он втолкнул ее в комнату, где она и провела больше суток. Пробовала открыть окно – да куда там! Из мебели в этой комнате была только тахта, а на полу ковер. Два раза приносили еду, Диана все съедала, а потом лежала на тахте, придумывая, каким образом отсюда вырваться. Знать бы, о чем говорили турки…

Вечером, приблизительно часов в семь, за ней пришел все тот же мужчина, который уходил с историей болезни, а потом запер в комнате. Он кивнул головой, мол, выходи. Девушка спустилась в гостиную и обомлела. Кроме главного и дедушки Гизара, в креслах сидели еще двое незнакомцев. Первым бросился в глаза человек с красным лицом. Вспомнились приметы и фоторобот. Похож. Появление здесь краснорожего казалось нереальным, поэтому она отбросила мысль, что этот человек тот самый подозреваемый, о котором говорили агент по недвижимости и соседка Ибрагимовых. Он листал ее историю болезни, опустив углы губ вниз. Второй – поджарый и смуглый – смотрел на нее скучающими глазами. Краснорожий бросил тетрадку на стол и сказал по-русски: