Лариса Соболева - Оберег от порочной любви

– Неужели этого достаточно?

– Нет. Но наследство получают вместе с тем, что есть в квартире. Только ты получил доступ к вещам Женьки, которые хранила тетя Оксана.

– Логика у тебя... – одобрительно покачал головой Глеб.

– Моя логика полная дура. Если б я проявила настойчивость и получила список раньше, мой Юрка был бы жив.

– Твой? – До этого Глеб стоял над ней, теперь перешел и сел на видавший виды стул, водрузив руки на стол. Элла стала за его спиной, как телохранительница. – Ты отняла его у жены, как пыталась отнять меня у Женьки. Дорогая Тори, ты всегда делала так, как удобно тебе. Юрка уже твой. Интересно. Что ж ты раньше его отвергала?

– Дура была.

– Дешевая отмазка: логика у тебя дура, ты дура. Из-за твоей дурости нет нескольких человек, из-за твоей дурости нет Юрки.

– Ты лично в него стрелял?

– Что ты, как можно. Он сам застрелился.

– Не верю.

– Когда я вошел...

– Ты же уехал, – широко распахнул глаза Брасов.

– Сам видишь, я перед тобой, – сказал Глеб.

– Убить меня пришел, как убил Лешку, Наташку и Роба?

– Они сами себя убили, еще двадцать лет назад. Я только настойчиво им об этом напомнил, и все трое не смогли удержаться на земле. А ты оказался крепким.

– Ты же большой ученый, а занимаешься грязным делом.

– Для вас я ученый, слухи сам же и распространял. Меня отчислили из института в тот же год за прогулы, я же не явился вовремя на занятия. Но причина, думаю, была другая: я долго находился под следствием. Из Москвы не уехал, торговал цветочками то в переходах, то на улицах. В мороз это особенно «приятно» – торчать с утра до поздней ночи на улице в надежде, что какой-нибудь гуляка купит три цветочка, чтоб трахнуть бабу. Ненавижу цветы. А потом у меня сразу появилась крупная сумма, я развернулся, не без помощи криминала, естественно. Знаешь, Брасов, я долго ждал этого часа, жизнь на него положил.

– Хорошо, ты пришел меня порешить, но не трогай Тори. Дай слово, что не тронешь, и делай со мной, что хочешь.

– О, ты стал благородным? – искусственно удивился Глеб. – Ценю. У меня есть предложение. Вот револьвер...

Глеб вынул оружие, показал его Брасову со всех сторон, потом, прокручивая барабан, вынимал из него патроны, падавшие ему на ладонь.

– Считал, Брасов?

– Нет.

– В барабане остался один патрон. Слышал – русская рулетка? Это для сильных людей. Я даю тебе шанс, Брасов, за твое заступничество за Тори, мне по душе благородство, видимо, потому, что нечасто я с ним сталкивался. Ты возьмешь револьвер, крутанешь барабан и выстрелишь себе в висок. Если останешься жив – живи. И Тори оставлю. Подумай, шансов достаточно, но их может не быть.

– А если не соглашусь...

– Ты правильно понял, тебя замочат мои ребята, ведь за все нужно платить. Смелей, Юрка, я держу свое слово.

– Давай револьвер.

Это был единственный шанс, Брасов решил его использовать. Он схватил револьвер, крутанул барабан и без паузы, не готовясь к худшему, не прощаясь с жизнью и с Тори, чтоб не пошатнулась решимость, нажал на курок. Громыхнул выстрел. Брасов откинулся на спинку кресла, замер.

– Уходим, – напомнил один из парней.

– А я бы выстрелила в тебя, – сказала Тори.

– А я с тобой в такие игры не играл бы, – усмехнулся Глеб. – Видишь, никто не виноват, это был его выбор.

– Ты еще говоришь о выборе? Его не было, как я понимаю.

– Угу, не было. Вы все сделали его много раньше, но ради тебя он рискнул. Не моя вина, что его забрали небеса.

– Для меня у тебя тоже есть предложения с выбором?

Глеб задумался, водя по дну пепельницы тлеющей частью сигареты...

Примерно в середине ночи позвонили, мама подошла к телефону, Глеб подскочил тоже, услышал в трубке взволнованный голос матери Женьки.

– Глеб, Женя не вернулась домой, – сообщила она. – Ты не знаешь, где она может быть? Женя никогда так не поступала.

– Она собралась на день рождения Роба...

– А ты? Ты был с ней?

– Нет. Мы немного поссорились, она сказала, что не хочет меня видеть, я и ушел. К Робу не поехал. Потом ждал ее в вашем дворе до двенадцати ночи, потом пошел домой. Давайте сходим к Робу?

– Я там была, никто не открывает, – заплакала тетя Оксана.

– Не поднимай панику, – зашикала на нее мама Глеба. – К Тори надо съездить, они ж подружки.

– Была у Тори, – громче заревела тетя Оксана. – Никого нет дома.

– Надо дождаться утра. Утром придет твоя Женька как миленькая. А ты задницу ей надери, – посоветовала мама Глеба. – Пусть отец надает ей ремнем, у него рука сильней.