Лариса Соболева - Оберег от порочной любви

– Этого не может быть, – качала головой Тори. – Ее же нет.

– Да, нет. Но она есть. Если ее придумали, то, скажу честно, сделали это здорово. Может быть, она так же являлась Лешке, Робу...

– Роберт был трус, он бы рассказал мне.

– Тем не менее его нет. Погиб он загадочно, как и Алексей с Наташкой, которая с самого начала твердила, что Лешку убили.

– Каким образом? Ведь никаких признаков...

– Знаю, – вяло перебил Брасов. – И не знаю, как это сделано. Если Наташку обрекли на смерть, то почему ее не убили, войдя в квартиру? Она спала пьяная, ничего не почувствовала, с ней могли сотворить все, что угодно, сфабриковав несчастный случай, самоубийство... Не понимаю.

– Так... А голова последнее время у нее сильно отставала в развитии. Думаю, ей не только браслеты подбрасывали, просто Наталья скрывала от нас.

– Мне она доверяла, – возразил он. – Браслеты сразу отдавала, но...

– Что – но?

– Мы ни разу не заговаривали о том, чьи они, избегали этой темы.

– Ладно, – махнула она рукой, – теперь мы все равно не узнаем, что ее толкнуло отравиться, Наталья унесла тайну с собой. Дурочка.

– Тошка, а почему ты спросила про странности, происходящие со мной? Неужели и тебе?..

– И мне прислали «подарки», смысл которых я долго не могла понять. По почте прислали.

Тори принесла две коробки, завернутые в серую бумагу, развернула, затем обстоятельно рассказала о старухе-пророчице. Закончив, взялась за щеки ладонями, из глаз выкатилось по слезе, а через паузу призналась:

– Юрка, она так и сказала: «Я хочу, чтоб ты умерла. И ты умрешь. Скоро». Как думаешь, кто она? Родственница? Насколько мне известно, родственников давно нет в живых. Юрка, мне страшно.

Чем утешить себя и ее? Брасов обнял Тори, она склонила голову ему на плечо. Так оба сидели долго-долго.

Глеб настаивал на тщательном исследовании трупа, но причина смерти была более чем очевидной, следов насилия не обнаружили, следовательно, подтвердилось: Наталья ушла из жизни по личной инициативе. Отвезли ее на кладбище, помянули в кафе, после Глеб предложил посидеть еще немного в тихом месте.

– Мы уезжаем завтра, теперь долго не увидимся.

Отправились на машине Брасова и, пока еще рестораны работали под открытым небом, устроились на воздухе, тем более что погода позволяла не торчать в помещении. Есть как будто не хотелось, но заказали к выпивке мясо и зелень, правда, после первой рюмки никто не притронулся к еде.

– Итак, вы завтра уезжаете, – задумчиво произнесла Тори. – Куда?

– Сначала в Москву, – грустно сказал Глеб, – потом в Европу. М-да, я так стремился домой, а все время на похоронах провел.

– Все там будем, – бросила банальную фразу Тори. Тем для разговоров не находилось, а сидение в молчании ей действовало на нервы.

– Когда умирают глубокие старики, их смерть выглядит естественно, – вступила в диалог Элла. – Но молодым жить надо.

– А знаете, – снова заговорил Глеб, – мне кажется, Наташка чувствовала приближение конца и, как я сейчас вспоминаю, этого страшно боялась.

– Видишь, – хмыкнул Брасов, – а ты упрекал нас, что мы не разглядели в Лешке перемен. Вот так и не разглядели.

– Укор принимаю, – виновато закивал Глеб. – Наталья весь вечер убеждала меня уехать, якобы существует угроза моей жизни.

– Почему она так подумала? – подхватила Тори.

– Да она выражалась очень уж непонятно, недомолвками. Вспомнила историю, когда я был под следствием...

– Мы все тогда были под следствием, – заметил Брасов. – За всю последующую жизнь я столько раз не ходил к следователю на допросы.

– Но дело шили мне, я чудом вывернулся. А Наташка плакала, говорила, что очень виновата, что многие уже поплатились за ту историю. Вы что-нибудь понимаете? О чем она говорила? Кто поплатился? Почему сейчас, как она заверяла, существует угроза моей жизни? От кого?

Брасов выпятил губу, соединив брови, трогая указательным пальцем листочки зелени, несколько раз пожал плечами. Тори взяла инициативу в свои руки:

– Много вопросов и у нас, Глеб, к сожалению, мы ответить на них не можем. Только скажу: в этих смертях – я имею в виду Роба, Алексея, Наталью – есть некая закономерность, как будто их довели до гробовой доски.

– И ты говоришь загадками, – усмехнулся он. – Но вам-то Наташка рассказывала, что с ней происходит?

– Нет, – покачала головой Тори. – Она вела себя агрессивно, непонятно, мы думали, у нее небольшой сдвиг по фазе.

– По отношению ко мне она не вела себя агрессивно, напротив, проявила заботу. Сколько я ни пытался вытащить ее на откровенность, все мои попытки упирались в стенку.