Лариса Соболева - Остатки былой роскоши

Новоявленные могильщики, вытащив гроб наверх, озадачились: гроб показался легким. Впрочем, рабочей-то силы много – включая ударницу Зину, шесть человек вытаскивали гроб. Один Медведкин от участия в акции эксгумации отказался, отошел к соседнему надгробию, демонстративно сел и отвернулся. Гроб поставили на землю. И уставились на него, не решаясь оторвать крышку. Столько этому моменту предшествовало волнений, столько было пережито ужасов... Вот стоит он – гроб, под крышкой разгадка стольких загадок... Но поджилки тряслись, да душа в пятки ушла. Страшно, аж жуть!

– Ну? – скользила хищным оком Зиночка по мужикам. – Открывайте.

– Вот вы и открывайте, – угрюмо вымолвил Бражник.

– Вы же мужчины! – нашла убедительный аргумент Зина, дабы устраниться от последнего решающего шага.

– А вы женщина, – ехидно заметил Бражник. – Глядя на вас, думаешь, что наступил матриархат, такая вы крутая. Вот вам и флаг в руки, то есть топор. Вскрывайте гроб.

– Ах так! – И Зина вскинула вверх подбородок, как, наверное, вскидывали его первые комсомольцы перед белой контрой, – гордо и непреклонно. – Значит, на меня возлагаете? Слизняки вы! И дерьмо!

– Мы все дерьмо, – согласился Медведкин со своего места отстранения. – И вы вместе с нами.

Зина грубо вырвала топор из рук Ежова, фыркнула презрительно и высокомерно, приблизилась к гробу... и решимость покинула ее.

– Погодите, – неожиданно сказал Сабельников, поведя носом. Остальные насторожились. – Гроб уже стоит здесь какое-то время. Вы ничего не чувствуете? А ведь трупы, как известно, издают вонь...

Его слова и подтолкнули гробокопателей к действиям. Они вскрыли крышку.

– Дай посмотреть. – Яна говорила едва слышным шепотом, пытаясь вырвать бинокль. – Ну дай, никогда же не видела призраков живьем.

Заречный шикнул на девушку строго и немного грубо. Напрягая зрение, он высматривал действия семерки и еще тех... непонятно кого. Неизвестные залегли возле объекта, то есть невдалеке от могилы Рощина раскапывающих ее отцов города, и ничем себя не выдавали, просто лежали. Когда достали гроб, Степан еле удержался, чтобы не ринуться к господам-начальникам и не набить их сытые рожи. Однако понадеялся, что это сделают неизвестные из засады. Но те не двигались. Степа недоумевал. Некоторое время спустя семерка отодрала крышку гроба, которая со стуком выпала из их рук. Что потрясло семерку, Степа не видел. Зашептал Яне на ухо, девушка начала отказываться:

– Кофту выпачкаешь...

– Яна! – наклонил ее за шею Степа. – Надо!

Она недовольно согнулась, упершись руками в колени. Степа, предварительно извинившись, с короткого разбега вскочил на спину Яны, затем ловко оседлал высокий памятник. Ухватившись за крест наверху, поднес к глазам бинокль. Поведение семерки было странным – они стояли растерянные, а не напуганные. От напряжения резало в глазах, но Степа все же рассмотрел гроб, даже заглянул в него. Потом он сполз с монумента на Яну и свалился вместе с ней на землю. Теперь Степа больше следил за наблюдателями, залегшими неподалеку от могилы Рощина. Семерка торопливо зарыла гроб и двинулась по направлению к Степе. А неизвестные наблюдатели так и остались лежать, где лежали. Степа с Яной рванули к машине, где ждал Толик, поставив авто за горой мусора в очень темном месте. Оба забрались на заднее сиденье, затихли, Степа перестраховался и зажал рукой рот Яне. В это время «столпы» города рассаживались по двум своим машинам. Взвизгнув тормозами, они умчались, а Степа предупредил водителя:

– Ждем, Толян, не шебуршись.

– Кого ждать? – спросил тихонько тот.

– Кого надо. Тс-с!

Несколько минут спустя из темноты кладбища появились фигуры. Поскольку в этой части местности стояли столбы с фонарями, фигуры были хорошо видны. Яна сжалась и ухватилась за Степу двумя руками, но не из страха, а от восторга, что видит призраков. Пятеро призраков залезли в импортную машину и бесшумно проскользнули мимо. Степа шепнул Толику:

– Езжай за ними. Только как мышь, шепотом.

– А почему у этих, первых, рожи были как с похорон? – поинтересовалась Яна, когда Степа отпустил ее.

– Считаешь, что они со свадьбы возвращались? – отозвался он, перелезая на сиденье рядом с водителем.

– Степа, а почему у призраков носы не провалены? – спросила Яна.

– Они не болеют сифилисом, – нашелся Степа, Толик заржал в голос и сразу осекся, с напряженным вниманием следя за машиной впереди, выводил свой автомобиль на дорогу.