Чингиз Абдуллаев - Параллельное существование

Дронго, дочитав письмо, вскочил и побежал в соседнюю комнату. Джил испуганно посмотрела ему вслед. Он попытался открыть дверь и понял, что она закрыта изнутри. Он с разбегу бросился на дверь, выломал замок, вбежал в комнату. В ней никого не было. На столе лежал конверт с надписью «Мое признание» и пустой флакон с остатками яда. Он вбежал в ванную комнату. В ванне, в горячей воде лежал Дэ Ким Ен. Он перерезал себе вены и погрузил руки в горячую воду. Проповедник улыбался. Он был счастлив, что сумел совершить этот поступок, спасая душу своего секретаря.

Следом за Дронго в комнату вбежал Чистовский. Он поспешил к столу, где лежал конверт с надписью «Мое признание». Схватил конверт, вынул письмо и быстро прочел его глазами.

– Какой негодяй, – с чувством явного облегчения произнес Чистовский, – он был проповедником и убийцей. Решил, что ему дано право карать и миловать людей по собственному разумению. Какое самомнение! У этих святош вечно такие сдвиги, они считают себя почти пророками.

– Не смейте так говорить, – прикрикнул на него Дронго, – этот человек был не просто святой. Он праведник. Когда встречаешь таких людей, начинаешь верить в Бога.

– Что вы такое говорите? Он убийца, преступник...

– Он настоящий святой. Вам этого не понять.

Дронго увидел, что в комнату вбежала Руна. Он схватил ее за плечи, с трудом удерживая, чтобы она не вошла в ванную комнату. Он знал, что она не перенесет этого зрелища.

– Нет, – сказал он, – тебе нельзя туда входить. Это его последняя просьба. Нельзя.

– Это я, – выдохнула она, – это я все сделала. Я их убила. Он не виноват.

– Тише, – попросил Дронго, – кто мы такие перед его истинным величием? Раз он так решил, значит, все так и должно оставаться. Молчи. Нам не дано решать. Он решил все за тебя и за меня.

Она всегда была послушным ребенком. Седьмым ребенком в большой и многодетной семье Ральфа Теннесена. Она родилась, когда отцу было уже под пятьдесят, а матери далеко за сорок. Может, поэтому ее любили по-особенному, сильнее других. Маленькая Руна росла вместе с братьями и сестрами, играла в привычные игры, бегала по окрестным лугам. Все изменилось, когда в пятнадцать лет она, поддавшись на уговоры подруги, пошла в сторожку лесника, где их ждали старшие ребята. Один из них с какой-то непонятной улыбкой повел ее в сторожку. Было не страшно, она знала, что именно сюда ребята и девушки приходят целоваться. Даже когда он начал ее раздевать, она не боялась. Потом было больно. Домой она вернулась, еще не понимая, что именно произошло. Она потом часто ходила туда, но уже с другими мальчиками. Только в семнадцать лет она неожиданно осознала, что в ней происходят какие-то изменения. Мать отвезла ее в больницу. Местный эскулап все сделал правильно, но слишком грубо. Через два года она начала встречаться с Арне. Им казалось, что все должно быть хорошо. Но их первый ребенок умер, едва появившись на свет. Второго она не смогла доносить. Врачи сказали, что больше детей у нее не будет. С Арне она порвала и уехала в Европу. Ей было только двадцать два года.

Первые два года она жила в Германии, предпочитая вольный образ жизни. В школе она была отменной волейболисткой, и ее спортивная подготовка всегда помогала ей в жизни. В двадцать четыре года она переехала в Испанию и устроилась няней в семью испанского тренера. Он был пожилым человеком, ему было уже под шестьдесят. Двое маленьких внуков были его единственной радостью в жизни. Но их родители получили назначение куда-то далеко, в Юго-Восточную Азию, и забрали с собой детей. Тогда тренер рекомендовал ее в семью Артура Бэкмана. Он был ее кумиром, она грезила им с самой юности. Она готова была работать у них бесплатно. В первые дни она даже не спрашивала, сколько ей будут платить.

В доме он был обычным эгоцентриком, привыкшим, что весь мир вертится вокруг него. Кроме того, ему нравились здоровые, упругие девушки в теле. Может, потому, что его собственная жена была субтильного телосложения, и по контрасту ему хотелось чего-то другого. Она даже не очень сопротивлялась, когда он впервые положил руку ей на бедро. Сбылась ее мечта. Так продолжалось три или четыре месяца. Глория начала что-то подозревать и стала устраивать неожиданные проверки. А затем Бэкманы покинули Испанию, переехав в Америку. Няню, конечно, рассчитали. Она снова вернулась в Германию, оттуда в Бельгию. В двадцать шесть она впервые услышала проповеди Дэ Ким Ена. Это было откровение, он говорил так просто и ясно. Она поняла, что должна отречься от прежней жизни, посвятив себя целиком Богу.