Феликс Рябов: Двойная смерть

— Нет, подожди. Каждого встречного мусора кормить — никаких денег не хватит. Уйдем.

А там около поворота на деревню развилка такая тройная — то есть шоссе и сам поворот. Серега не торопясь проезжает мимо поворота, и едет дальше по шоссе. Мужик в трусах руками замахал, а тут еще Леха козелок увидел, с крыши орет «Еб т… мусор привезли. Суки серые.» В общем, мент за нами погнался. Я еще подумал — бардак какой-то, а не уик-энд получается.

Мент обгоняет нас и через динамик орет: «Ваз такой-то, остановитесь».

Серега сразу притормозил. Козелок перед нами метрах в пятидесяти тоже останавливается, из него вылезает жирный мусор и не торопясь так, с достоинством идет к нашей машине.

Серега подождал, пока он подойдет поближе, завел машину и дал газу. Пока мусор добежал до козелка, мы уже далеко были. И черт побери, ушли ведь почти! Но Серега спьяну свернул с шоссе в поле — забыл, наверное, что он не на джипе. А козелок по шоссе отстает от жигулей, зато по полю он идет гораздо быстрее, у него проходимость лучше — мент нас догонять стал.

Тут Серега второй раз ошибся:

— Вот за этой горкой, — говорит, — поворот. Если мы сейчас туда свернем, мент нас потеряет.

А к тому времени стемнело уже, но он фары выключил и поворачивает к горе. Заезжаем мы наверх, а Серега ногу с газа не убирает — мы на вершине разгоняемся, и вдруг чувствую — машина летит. Никакого поворота за горой не было, с другой стороны был обрыв.

Больше всего повезло Лехе — он просто свалился с крыши еще на подъеме, и ни черта с ним не случилось. Пьяные — они вообще редко бьются.

У меня рука была вывихнута, в общем-то еще побаливает, но это ерунда.

Серега насмерть. Через три дня, во вторник, похоронили.

Тогда в машине его здорово изуродовало. Мы отвезли его в похоронную контору — знаете, на Дальневосточном — и попросили сделать что-нибудь, чтобы жена могла попрощаться. Он там лежал три дня, но они сказали, что тело слишком сильно побило, автокатастрофы — вообще случай трудный, и хоронили в закрытом гробу. Вот так… А вчера я увидел его опять.

— Давайте подробнее.

— У меня были дела в Новгороде, возвращался уже поздно, ближе к часу ночи. И подъезжал я как раз к кладбищу, где Серега лежит — оно вдоль шоссе тянется, знаете, там еще мост недалеко. Дорога в это время совсем пустая. Я устал тогда, настроение дерьмовое. И рука после тех выходных еще не зажила, а я целый день за рулем, к вечеру разболелась страшно. В бардачке у меня анальгин был, и еще была бутылка кваса. Я, не останавливаясь, достал таблетку, открутил зубами крышку с бутылки и стал запивать. А шоссе совсем разбитое — наверное, местные на тракторах ездят — и пока я руль больной рукой держал, машину болтало здорово.

Так вот, я только бутылку допил, выбросил ее в окно, смотрю — впереди машина стоит. А в том месте как раз куча щебня — видимо, шоссе будут ремонтировать — и дорога узкая. Вот, думаю, придурок, нашел место тачку ставить. И как раз в тот момент, когда я проезжал мимо машины, задняя дверца в ней раскрывается, и из нее резко так появляется мужик. Ну, я сшиб и дверцу, и мужика этого. У меня теперь правое переднее крыло все разодрано.

Мужика этого сначала прибило к дверце, а потом, когда ее оторвало, трахнуло головой о борт этой машины. А по ногам и правой руке я проехал. Вот, думаю, мужик попал, реально попал — в нужное время и в нужное место.

Я остановился, вышел и подошел поближе посмотреть, что от него осталось. Из стоявшей машины двое хмырей вылезли, орут, к трупу на асфальте подбежали. Я тоже подошел, нагнулся к нему — и просто охренел. Это был Серега.

Я не мог перепутать, этого человека я знаю… знал уже двадцать лет. Ударом моей машины его отбросило чуть вперед, и он лежал как раз перед фарами стоявшей там девятки — все было хорошо видно. Я прежде всего почему-то удивился, что на асфальте растекается кровь — какая кровь из покойника? Потом смотрю — одежда на нем какая-то странная — он такой никогда не носил. На нем был спортивный костюм, кажется, адидас, кроссовки, цепь золотая на шее — Серегу я никогда в таком не видел. Он всегда в брюках ходил со стрелками, и почти всегда — пиджак, галстук.

Меня тогда стошнило. Я еще подумал — что же я проглотил вместо анальгина? Что за глюки жестокие? Вообще, все было, как в дыму. Еще эти хмыри орут, а я стою и просто ни во что не врубаюсь.

— Елки, но вы все-таки уверены? Это мог быть похожий человек, может быть, родственник его?

— Нет, я же сказал: я видел Серегу перед тем, как его забрала скорая после аварии. Неважно он выглядел, наверно поэтому я запомнил хорошо. Видно, как череп раскололся на виске, форма ссадины на коже та же самая — треугольник острым концом к уху. И потом, я видел его лицо, и… рост, ширина плеч — это был он. Другая только одежда, пятна крови в другом месте. Царапин на лице в этот раз было больше, на щеке такая полоса сантиметра два шириной — это, наверное, когда его по асфальту протащило.