Михаил Март - Дама с простудой в сердце

— Он словно знал, что его будут фотографировать, врубил все освещение, да к тому же открыл окно и занавески отдернул!

— Вы считаете себя сыщиком, Трапезников, а не понимаете элементарных вещей. В ресторане девчонка пыталась всем доказать, что я замешана в убийстве Шестопала. Теперь она решила закрепить успех, но ей нужны были свидетели, без них овчинка выделки не стоила. И свидетель есть. Сосед по даче. Вот почему она оставила мою машину посреди улицы. Свидетель видел ее в окне. И ментам даст мое описание, и расскажет о машине. А парня она убила, потому что он ей больше не нужен. Она делает ставку на другого.

— Убила?

Трапезников кивнул на труп, который тихо застонал. Кира растерялась, но ненадолго. На столе стояла вторая бутылка «Хванчкары».

— Откройте бутылку, быстро.

Трапезников надел перчатки и вышиб пробку.

— А теперь держите парня, и покрепче, пока он окончательно не пришел в себя.

Женщина с силой всунула Борису горлышко в рот и начала заливать вино ему в горло.

— Осторожней. Он захлебнется.

— Не учи, я фармацевт. Знаю, что делаю.

Полбутылки вина с ядом было вылито в желудок жертвы.

— Вот теперь он уже никогда не очухается. Я пойду наверх, а вы подумайте, как нам отвязать пса от дерева, но чтобы он нас не порвал.

— Зачем?

— А затем, что Веронику он знал и не трогал, а я здесь появилась впервые. Если собака будет отвязана, у меня железное алиби: после убийства хозяина пес чужого из дома не выпустил бы.

— Мне кажется и фотографий достаточно.

— Делайте, что я говорю, остолоп!

Кира поднялась наверх. Она отсутствовала около часа, а когда спустилась, первым делом проверила пульс покрывшегося красными пятнами парня.

— Труп. Вот теперь мы можем уезжать.

Они покинули дом. Кира прошла за калитку, а Трапезников накинул на голову собаки пустое ведро и обмотал привязанную к нему веревку вокруг шеи пса. Теперь он был безопасен. Детектив отвязал его от дерева и подтащил к калитке. Выйдя за забор, он сорвал веревку, ведро отлетело в сторону. Собака с лаем бросилась на забор. Но нарушители уже были недосягаемы.

Машина Трапезникова ждала их в лесу у опушки. Начинало светать. Они уезжали довольными, с хорошим уловом.

— Завтра на встречу придете с фотографиями и своей гражданской женой. У меня для нее тоже есть работа.

— Не жена она мне. Были бы у меня деньги, давно бы послал ее ко всем чертям.

— Будут у вас деньги. И у нее будут, чтобы уехать ко всем чертям. Пора подобраться вплотную к главному объекту.

— К адвокату?

— Он меня не волнует. Давид Илларионович в одиночку роет себе могилу, аж вспотел бедняга. Зачем же ему мешать.

Артем положил цветы на могилу Юли, несколько минут постоял и повернулся, чтобы уйти. Метрах в трех от него на аллее стояла женщина, которую раньше он никогда не видел. Худая, плоская, с выпученными карими газами, лет тридцати пяти от роду. Одета бедно и безвкусно.

— Что же ты стоишь как столб или не рад нашей встрече? А я уже соскучилась.

— О себе я этого сказать не могу. Кто вы?

— Вот на этом глупом вопросе ты засыплешься в первую очередь. Ты похож на актера, взявшегося за роль, не читая пьесы, и без репетиций вышел на сцену, когда зал полон зрителей.

— Что вам нужно?

— Тебя. И это так естественно, ведь ты мой муж.

Она видела, как парень растерялся. Значит, выученный ею текст подействовал. Кира и впрямь была отличным психологом. Хороший написала сценарий.

— Вы уверены, что я женат?

— Конечно. У меня есть паспорт, где стоит штамп ЗАГСа, и брачное свидетельство есть. Меня зовут Оксана Борисовна Бородина, я приехала за тобой из Харькова. Могу добавить для справки, что мы женаты восемь лет и у нас имеется шестилетняя дочурка, которой скоро идти в школу. Приехала, чтобы уберечь тебя от многоженства и вернуть в семью. Кто же будет кормить и воспитывать нашу девочку? Или мне посоветоваться на сей счет с Анной Дмитриевной? Или с Вероникой.

— Боюсь, что здесь какая-то ошибка.

Женщина достала из кармана плаща паспорт, раскрыла его и повернула открытой страницей к Артему.

— Тут ясно написано: Вячеслав Андреевич Бородин, — она перевернула листок. — Вот и фотография. Разве ты не узнаешь себя?

Артем ощупал карманы пиджака. Они были пусты. За собственные глупости всегда приходится платить. Он слишком расслабился и возомнил себя Богом. Рановато!

— Ловко, ничего не скажешь. А теперь верните мне все, что вы взяли. — Артем протянул руку.