Людмила Ситникова: Новогодний маньяк

А еще через пять:

– Четвертый тост за тех, кто сейчас находится в лучшем из миров – в Беверли-Хиллз.

Ровно в полночь, когда бодрый Дмитрий разлил в фужеры искрящееся шампанское, Розалия с опаской посмотрела на Катарину. Встретив Новый год, пожелав друг другу крепкого здоровья, счастья, любви, достатка и прочих благ, Розалия знаком показала невестке, чтобы та вышла из столовой.

В гостиной свекровь затараторила:

– Он точно гуманоид. Влил в себя четыре рюмки водки, а держится молодцом. Да он даже не окосел. Таким макаром мы его никогда не напоим. Слушай, а может, подсыпать ему в шампусик клофелинчику, а?

– Вы в своем уме?!

– Да я пошутила. Детка, когда ты, наконец, научишься понимать шутки? Никакого клофелина нам не надо, я подсыплю Димке в фужер снотворного.

– Розалия Станиславовна, мы так не договаривались. Надо дождаться, пока Дима запьянеет естественным образом.

– Господи, да нам до второго пришествия ждать придется. Хотя… – Розалия заулыбалась, – есть у меня одна идейка – обилие тостов сделает свое дело. Только смотри, сама не наклюкайся.

Катка вернулась за стол. А Розалию «прорвало». Самые невероятные тосты, которые могла придумать только она одна, лились из ее ярко накрашенных уст бурным потоком. Сначала выпили за здоровье кенийской женщины, у которой, по словам Розалии, сегодня родился двенадцатый ребенок. Потом за долгожительницу из Амстердама, справившую в яхт-клубе сто восемнадцатый день рождения. Дальше больше. Пили за корову-рекордсменку, давшую за один раз девяносто пять литров молока. И сразу после этого выпили за попавшую в сумасшедший дом доярку, которая, как выяснилось позже, два часа доила вышеупомянутую корову-рекордсменку. А еще бокалы поднимали за вымирающий вид белочек, живущих исключительно на Камчатке, и самого умного в мире восьмилетнего мальчика, учащегося на пятом курсе медицинского института.

После седьмого тоста, то бишь в начале второго ночи, Дмитрий Климов, как говорится, упал лицом в салат.

Розалия возликовала.

– Есть! Катка, готовься – мы отправляемся на задание. Натали, а тебе предстоит неотступно сидеть возле Димки и следить, чтобы его туловище не посмело принять вертикальное положение.

– А если он захочет встать?

– Сделай все, чтобы этого не произошло. А главное, Димка ни под каким соусом не должен улизнуть из нашего коттеджа.

– А вдруг попытается?

– Задержи его.

– Как?

– Молча. Ну я не знаю, начни с ним заигрывать, флиртовать.

– Вы серьезно?

Розалия хмыкнула.

– Н-да, похоже, я ляпнула, не подумав. Фасадик у тебя как у коровы-рекордсменки. На тебя даже пьяный гуманоид не позарится. Короче, выкручивайся как хочешь. Если он проснется, налей ему коктейль с романтическим названием « Недвижимость ». В высокий бокал плесни сто граммов водки, добавь сто текилы, сто виски, пятьдесят коньяка и тридцать граммуль апельсинового сока. И смотри, не забудь бросить в бокал вишенку. Это главный ингредиент.

В гостиной, облачившись в соболью шубку и сапоги на умопомрачительной шпильке, Розалия протянула Катке камеру.

– А это еще зачем?

– Как зачем, детка? – Свекровь подошла к зеркалу и вооружилась губной помадой. – Я же хочу прославиться. Нам понадобятся неопровержимые улики. Каждый наш шаг в доме Климовых ты должна снимать на камеру.

– В темноте?

– У меня есть фонарик.

– По-моему, это не очень удачная идея.

– Бери камеру и выходи на улицу! – последовал приказ.

На крыльце Климовых Розалия выудила из кармана ключи от входной двери и, устремив взгляд в объектив камеры, пояснила:

– Ключики я позаимствовала у Дмитрия. Сейчас мы с моей помощницей Катариной, подвергая жизнь огромной опасности, проникнем внутрь и станем свидетелями невероятного, я бы даже сказала, ужасающего зрелища.

Катка переминалась с ноги на ногу.

– А можно действовать чуточку быстрее? На улице, между прочим, минус двадцать восемь градусов.

Розалия воткнула ключ в замочную скважину и вновь начала работать на камеру.

– Итак, дверь открыта. Что ждет нас впереди? Какие испытания нам предстоит вынести, прежде чем…

Катарина толкнула дверь и решительной походкой прошла в темный холл.

– Я не собираюсь из всего делать шоу. Прекратите нести чушь в камеру, доставайте фонарик, и начнем осмотр всех помещений.

Тусклый луч света начал освещать путь из холла в гостиную.

– Пока трупов не видно, – шелестела свекровь. – Ката, не снимай меня справа, так я выгляжу намного старше. Встань с левой стороны.