Леонардо Падура: Прощай, Хемингуэй!

— Я собираюсь выпить кофе. Принести тебе? — спросил Каликсто, удаляясь в сторону кухни.

— Нет, сегодня уже не буду. Остановлюсь на вине.

— Смотри не перебери, Эрнесто, — донеслось из кухни.

— Не бойся. И вообще иди к черту со своими советами раскаявшегося пьяницы…

Каликсто вернулся в гостиную с зажженной сигаретой в зубах. И с улыбкой заметил хозяину:

— В старые добрые времена на Ки-Уэсте я всегда тебя отправлял в нокаут. Что с ромом, что с водкой. Или ты забыл?

— Никто уже не помнит об этом. Тем более я.

— Ты побеждал меня только с джином. Но это питье для гомиков.

— Да, ты говорил это, когда мочился в штаны от такого количества выпитого…

— Ладно, я пошел. Чашку захвачу с собой, — сообщил Каликсто. — Мне сделать обход?

— Нет, лучше я сам.

— Я тебя еще увижу?

— Да, немного попозже.

Если бы Мисс Мэри была дома, то после обеда и бесед он прочел бы несколько страниц какой-нибудь книги — возможно, недавно полученного издания под названием «Печень и ее заболевания» некоего Г.П. Химсуэрта, где столь грубо описывались его печеночные недуги и их неутешительные последствия, — прихлебывая разрешенную порцию вина, как правило не допитого за обедом. Мисс Мэри играла бы в канасту с Феррером и Валери, а он издали молча любовался бы профилем девушки, которую Мисс Мэри предусмотрительно забрала с собой под тем предлогом, что та поможет ей в Нью-Йорке оформить необходимые юридические и финансовые документы. В конце концов, старый лев — все равно лев. Допив вино и немного почитав, он недолго оставался бы на ногах и вскоре пожелал бы всем спокойной ночи, после чего покинул бы Феррера, Валери и Мисс Мэри: им было известно, что с недавних пор у него вошло в обычай ложиться около одиннадцати, независимо от того, делал он обход усадьбы или нет… Сплошная рутина, примелькавшиеся детали, устоявшиеся привычки, ожидаемые поступки — все это, по его мнению, свидетельствовало о преждевременно наступившей старости, поэтому ему нравилось обманывать себя тем, что он якобы ощущает ответственность перед литературой, хотя не испытывал ничего подобного с далеких парижских времен, когда не знал ни кто издаст его книги, ни кто станет их читать, и вступал в ожесточенную схватку с каждым словом, как будто в этом состояла его жизнь.

— Вот ваше вино, Папа.

— Спасибо, сынок.

Рауль поставил откупоренную бутылку и чистый бокал резного стекла на крышку маленького бара, размещавшегося рядом с креслом. Хотя он служил у Хемингуэя с 1941 года, то есть с того времени, как писатель переехал сюда жить со своей третьей женой, он никогда не осмелился бы сделать ему замечание по поводу выпитого, и Хемингуэй знал, что Рауль не проболтается и не выдаст его Мисс Мэри. Он был так же безгранично предан хозяину, как и Каликсто, но невозмутимая и немногословная преданность Рауля чем-то напоминала собачью. Из всех слуг он был самым давним, самым любимым и единственным, кто, обращаясь к Хемингуэю «Папа», делал это так, словно тот на самом деле его отец. Впрочем, в каком-то смысле так оно и было.

— Папа, вы действительно опять хотите остаться в одиночестве?

— Да, Рауль, не беспокойся. Кошки поели?

— Долорес вынесла им рыбы, а я покормил собак. Вот только Черный Пес не стал есть, возбужденный он какой-то. Некоторое время назад вдруг метнулся на заднюю сторону и начал там лаять. Я спустился туда и дошел до бассейна, но никого не заметил.

— Я дам ему что-нибудь. У меня он всегда ест.

— Что верно, то верно, Папа.

Рауль Вильяррой взял бутылку и наполнил бокал до половины. Хозяин научил его не наливать вино сразу, как только откроешь бутылку, а выждать несколько минут, чтобы оно задышало и отстоялось.

— Кто сегодня делает обход, Папа?

— Я сам. Каликсто уже предупрежден.

— Вы действительно хотите, чтобы я ушел? Хотите побыть один?

— Да, Рауль, и не волнуйся, все в порядке. Если ты мне понадобишься, я позвоню.

— Обязательно позвоните. Но я в любом случае зайду попозже вас проведать.

— Ты прямо как Мисс Мэри… Ладно, иди себе спокойно, я пока еще не превратился в развалину.

— Я знаю, Папа. Ладно, хорошего вам сна. Завтра я приду в шесть и приготовлю вам завтрак.

— А Долорес? Почему бы завтрак не приготовить ей, как обычно?

— Поскольку Мисс Мэри в отъезде, я должен быть вместо нее.

— Хорошо, Рауль, как хочешь. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Папа. Как вам вино?

— Превосходное.

— Очень рад. Ну, я пошел. Спокойной ночи, Папа.