Александр Скрягин - Тайная геометрия

Дорога в научный городок шла через сосновый бор.

Он высился вокруг серого асфальта рыжими колоннами, увешанными темными мохнатыми лапами.

Как утверждали ботаники, его сосны представляли собой древний реликт. Могучие деревья являлись прямыми потомками той далекой эпохи, когда великий евразийский ледник, покрывал всю сибирскую степь. Но Ефиму не раз приходило в голову, что эти суровые деревья специально были выведены неизвестным агрономом, чтобы окружать своими стволами закрытый научный центр. Они казались ему гигантскими солдатами, стоящими на страже государственной тайны.

Ефим вышел из машины у бетонной стелы.

Он решил войти в городок пешком. Майор делал так почти всегда, не упуская возможности поговорить с бором. Он думал: если бы строгую и величественную музыку Баха можно было перелить в твердый материальный мир, то она, наверняка, превратилась бы в сосновый бор.

Неизменный, как кристалл. И изменчивый, как море.

Ефим видел бор всяким. Залитым медовым летним солнцем. Завешенным стеклянной тканью дождя. Покрытым толстыми пластами снега, стреляющего сине-розовыми бриллиантовыми искрами. В каждую встречу бор был разным. Но всегда – серьезным, строгий и мудрым. Как фуги Баха.

Майор ступил на уходящую вглубь бора тропку, усыпанную сухими сосновыми иглами.

После первых шагов, казалось, ничего не изменилось.

Рокот моторов тяжело вибрировал в ушах так же, как и на большой объездной трассе. Их звуки даже не делался тише. И вдруг, резко, словно кто-то повернул выключатель, уши плотной ватой закрыла тишина.

Майор оказался наедине с бором.

В доисторической тишине. Город же исчез. Сгинул в пластах времени. Растворился в пространстве.

Так случалось всегда. Ефим даже подсчитал: тишина наваливалась ровно через сорок шагов, сделанных по песчаной тропинке. В том месте, где из земли выглядывали камни фундамента какого-то давно исчезнувшего строения.

Здесь в суровый сосновый бор втискивался подлесок лиственных деревьев. Они клубились вокруг дорожки мягкими веселыми волнами. Еще через полсотни шагов дорожка змеиным языком раздваивалась надвое. Одна тропка – протоптанная – энергично устремлялась между двух колоноподобных стволов. А вторая, – совсем узкая, – ныряла в густоту кустов.

Через несколько минут ходьбы рядом с узкой дорожкой открывалось маленького, – с городской фонтан, – лесное озерцо. Ефим решил не отказывать себе в удовольствии и пройти мимо таинственного лесного зеркальца.

Как станет понятным уже через пару минут, лучше ему было бы пойти по протоптанной дорожке.

Хотя, это – как посмотреть.

Ефим шел, не спеша. Он отводил от лица лапчатые листья и с наслаждением вдыхал бальзамический хвойный воздух.

Майор уже представил, как заглянет в темную воду и увидит, там то ли золотых карасиков, то ли сидящего на дне хитрого водяного с бородой из шевелящихся водорослей.

Неожиданно прямо перед ним из зеленой чешуйчатой стены леса выдвинулись двое.

Они стояли на тропке, преграждая майору путь.

Мимикьянов был вынужден остановиться.

Один из мужчин – высокий и худощавый, шагнул вперед, и встал, широко расставив ноги. Он молча смотрел на Ефима внимательными прозрачными глазами. По его серому лицу медленно передвигались узорчатые тени листьев и солнечные зайчики.

Молчал и майор.

«Грабить они меня, что ли, собрались? – думал он. – Вот так история… Ну, да, ведь суббота, все-таки… Чего же ты хотел? Тот, кто работает в субботу, без неприятностей не живет».

Пауза затягивалась.

– Шапка с собой? – наконец, негромко произнес худощавый.

Майор впал в недоумение. Хотя, разумеется, постарался этого не показывать.

– Шапка? – переспросил он.

– Как договаривались, – так же тихо проронил серьезный собеседник.

Ефим подумал и не нашел ничего лучшего, как сказать правду:

– Шапка – дома.

– Почему? – удивился худощавый. – Ты же обещал. Что, сумма не устраивает?

Озадаченный Мимикьянов глубоко вздохнул и выпустил воздух через ноздри, как конь.

– Разве ж это сумма? – пожал он плечами и почему-то уточнил: – Курам на смех!

Худощавый на секунду опустил внимательные глаза, потом поднял их и негромко сказал:

– Ну, сейчас все вместе посмеемся! Чего курам одним хохотать?

Он сделал быстрое движение правой рукой, и Ефим увидел в его руке курносую тушку «Макарова». Короткий ствол пистолета смотрел майору в живот.

«Ну, дела! – мысленно воскликнул Ефим, – Еще не хватало за чью-то шапку пулю в живот получить…»