Александр Скрягин - Открытие, которого не было

– Ну, что, теперь доволен? – спросил Аркадий.

– Добрый ремень… – рассматривая полученную вещь, оценил Коля.

– Вставайте, Вадим Вадимович! – сказал Аркадий, обращаясь к лежащему. – Вы свободны. Мы вас больше не задерживаем. Вы можете идти!

Вадим Вадимович поднялся, потирая запястья. Видимо, Коля хорошо постарался, затягивая ремень. Освобожденный юрист, не глядя на присутствующих, молча повернулся и шагнул к лестничному провалу.

– Но я, честно говоря, на вашем месте, попросил бы у Константина Пантелеевича разрешения переждать эту ночь здесь на корабле. – произнес ему в спину подполковник Стеклов.

Вадим Вадимович обернулся и посмотрел на Аркадия. В его глазах появился невысказанный вопрос.

– Вам здесь надо оставаться! На корабле! А там… – Аркадий сделал жест в направлении выхода. – Вас ищут Бокалов с Варравиным. Вы же для них – конкурент! Куда вы пойдете? Они ждут вас и в гостинице и у каланчи и у крепостных ворот… Они подключили и милицию… Вы же понимаете, для «Сибпромнефти» и областная милиция не чужая! Куда вам идти? До первой милицейской машины? Вам здесь надо оставаться! Если хотите, я сам попрошу Константина Пантелеевича, чтобы он укрыл вас у себя!… Надеюсь, конечно, вы не будете больше так странно шутить с пистолетом, как только что это делали…

Ботинок юриста замер над уходящими вниз ступенями. Он вернул ногу на ковровое покрытие рубки и медленно обернулся.

Все молчали.

По лицу Вадима Вадимовича бродили тени.

– Пожалуй, вы правы… – наконец, произнес он. – Знаешь, Костя, я, наверное, действительно у тебя заночую… Мои кореша тоже.

– В трюме есть хорошие каюты с койками… Нормально отдохнете. – дружелюбно заверил хозяин корабля.

Вадим Вадимович снова поднял ногу и снова не смог ее опустить на находящуюся внизу ступеньку. Над краем пола показалась коротко стриженая голова.

– Шеф, можно? – произнесла она.

– Что такое? Видишь, у меня совещание! – строго воззрился на говорящую голову Костя Шторм.

– Константин Пантелеевич, вы же сами говорили, сразу докладывать, если э…

– Стоп! – остановил хозяин корабля. – Подожди! Дай человеку спуститься!

Стриженый пробкой выскочил из лестничного провала и встал рядом с хозяином.

Вадим Вадимович окинул взглядом находящуюся в рубке компанию, хотел что-то сказать, но, встретившись глазами с Аркадием, сжал губы и шагнул вниз.

– Отойдем! – кивнул Костя стриженному.

Они отошли в дальний угол рубки. Подчиненный что-то зашептал в ухо хозяину. Константин Пантелеевич слегка покачал головой и в недоумении вздернул брови. Он задал вопрос и, выслушав ответ, вздернул брови еще выше. Так он постоял несколько секунд, затем привел лицо в порядок и подошел к наблюдавшим эту сцену гостям своего судна.

– Толя Эдисон в ресторане сидит… – сказал он в тревожно ожидающие лица.

В этот момент из лестничного провала показалась большая лысина, окруженная вздыбившимися белыми перьями волос. Она принадлежала Ивану Алексеевичу Кальварскому.

– Чего вы от меня все спрятались, а? – спросил он.

Слегка выкаченные синие глаза, удивленно вздернутые бровки и всклоченные седые волосы делали его похожим на жизнерадостного старого лешака или древнегреческое лесное божество, по имени Пан.

– А чего вы такие невеселые, а? – спросил он, обводя взглядом присутствующих в капитанской рубке.

– Так вот, говорят, Толя Эдисон в ресторане гуляет… – сказал Аркадий.

– А что ж тут такого? Хорошо погулять никогда не вредно! – заметил торчащий из отверстия палубы леший.

«Особенно, если тебя ищут, чтобы отправить на тот свет.» – подумал про себя Аркадий, но, конечно, вслух ничего не сказал.

Анатолий Петрович Беседин по прозвищу Толя Эдисон, действительно, находился в ресторане «На пристани».

Он сидел в одиночестве и ел украинский борщ.

Рядом с глубокой тарелкой перед ним стоял небольшой графинчик, покрытый мелкими капельками отпотевающей на холодном стекле влаги.

Его столик находился в глубине зала рядом с оркестром. За соседним столиком Сема Гликман вместе с аккордеонисткой тетей Клавой, держа в руках по не выпитой стопке, о чем-то тихо спорили. Стоящий на сцене Егор Кащеев выводил на саксофоне мелодию «Черного ворона»: Черный– во-о-орон…что ж ты вьешься… над моею головой…», вышибая слезы у последних, оставшихся в ресторане гостей.

– Разрешите к вашему столу? – спросил Аркадий.