Юджин Пеппероу: Пока жива любовь

"Ну вот, — уныло- подумал он, глядя на тело Роберта Каннингхема, — только второго трупа в этом деле мне не хватало. Что теперь скажет мой шеф?" Он поднялся с кресла, подошел к трупу и приподнял за волосы его голову, чтобы посмотреть куда нанесли удар. То, что не огнестрельным оружием было ясно, так как в закрытом помещении запах пороха сохраняется долго.

В нос Генри Джексону ударил резкий запах перегара, а "труп" неожиданно открыл мутные глаза и, икнув, внятно произнес:

- Тоно, скотина, отдай брошь!

Затем он медленно подтянул к животу ноги и с трудом сел, опираясь руками в пол позади себя. Из разбитого носа на грудь ему капала кровь, но, похоже, Роберт этого не замечал. Он обвел мутным взглядом комнату и с трудом сфокусировал его на полицейском, и в глазах его мелькнула усмешка.

— А, сыщик, — протянул он. — Ты ко мне не по-адресу. По поводу семейных драгоценностей обращайся теперь к Тони, меня оставь в покое, я занят.

Генри Джексон задумчиво посмотрел на нелепую фигуру Роберта, сидящего на полу, затем прошел в ванную, налил полный пластиковый таз холодной воды из-под крана и, пройдя в комнату, аккуратно опрокинул таз над головой Роберта. С минуту тот, задохнувшись от ледяного душа, мог только молча мотать головой, но затем стал на глазах приходить в себя. Сначала он разразился горькими слезами, сидя по-прежнему на полу в грязной луже, затем кое-как поднялся на ноги, вытер лицо носовым платком и смог наконец связно ответить на вопросы Генри Джексона.

— В прошлую ночь ко мне в номер зашла около двенадцати моя мать. Она искала Тони, выглядела очень встревоженной.

— Тони — это Антонио Креспи?

— Да. У нас в семье его все зовут просто Тони, и от обычной прислуги его отличает лишь то, что он спит с моей матерью. Я сказал матери, что Тони сейчас должен быть в баре или в танцзале, но она решила на всякий случай зайти еще в соседний номер к Мери, моей сестре, прежде чем пойти разыскивать Тони на первом этаже. Я подождал, когда она выйдет от Мери, и поднялся по черной лестнице к ней в номер. Я давно уже хотел спереть у нее брошь — свадебный подарок свекрови. Это ценная вещь старинной работы с бриллиантами, продав ее, я погасил бы часть своих долгов. В конце концов эта стерва — моя мамаша — сама давно напрашивалась на это. Она постоянно таскала брошь с собой в отдельной шкатулке, любила вынимать ее при случае, чтобы похвастаться, а на днях, видимо, чтобы позлить меня и сестру, сказала, что собирается подарить ее "мистеру Креспи как благодарность за прошлую и аванс за будущую безупречную работу". Да-да, так и сказала старая стерва "за безупречную работу". Тут уж меня заело, и я подумал: не бывать тому, чтобы мои деньги ушли к этому альфонсу, и я решил взять эту брошь и продать. Дверь в номер матери была заперта, но дверь смежного с ним номера, который занимал Тони, была открыта. Тони вообще никогда не запирал свою дверь, чтобы показать, что ему нечего скрывать. Через его номер я прошел в комнату матери, нашел в ее чемодане шкатулку и забрал брошь. Ключ от шкатулки я давно уже сделал, только все не было случая им воспользоваться. А потом спустился к себе в номер тоже по черной лестнице, чтобы невзначай не встретиться с матерью. Я полагал, что когда она обнаружит пропажу, то подумает прежде всего на Тони, тем более что она и раньше пару раз ловила его на мелком жульничестве с чеками. Как я думал, так и вышло. Мать сегодня утром обнаружила пропажу, подумала на Тони и устроила ему жуткий скандал, возможно, даже пригрозила полицией. Но я недоучел, что Тони совсем не дурак. Он тут же пришел ко мне в номер, сказал, что видел, какими глазами я глядел на брошь накануне вечером, и потребовал вернуть ее. Сказал, что не собирается из-за меня лишаться места и садиться в тюрьму. Я послал его подальше, тогда этот скот сбил меня с ног и стал дубасить, сказав, что если я не отдам брошь, то он меня совсем придушит.

— И вы отдали ему брошь?

— А что мне оставалось? Если б я не был с такого похмелья, я бы ему показал, я бы ему …

— Ну хорошо, хорошо, мистер Каннингхем, покажете ему в следующий раз, скажите мне лучше, почему вы были так уверены, что ваша мать не вернется к себе в номер и не застанет там вас, роющимся в ее чемоданах?

— Этого не могло быть. На то, чтобы обойти курительные комнаты, заглянуть _ в бар, ресторан и танцзал, ей бы потребовалось не менее двадцати минут, так что запас времени у меня был достаточный.

— А если бы она сразу встретила внизу мистера Крес-пи и вернулась бы с ним в свой номер?