Журналистка надувает губы, скорчив хорошо знакомую своим зрителям гримаску.
Мохан Кумар молча кивает в знак согласия, однако проходит сквозь ворота, чтобы пристроиться в хвост очереди обладателей билетов, протянувшейся к металлодетектору.
Глядя на полные возбужденного ожидания лица вокруг, он испытывает смутное чувство досады. Его никогда не переставала изумлять неистребимая жажда наивных людей быть обманутыми. И еще Мохана раздражает нестерпимо медленное продвижение вперед — за тридцать семь лет он и забыл, что такое очередь.
После нескончаемого ожидания (за это время у него три раза проверяют билет, потом отбирают мобильник, с тем чтобы вернуть после представления, а тело просвечивают в поисках оружия или металла) Мохана Кумара наконец пропускают в залитое ярким светом фойе, где вышколенные официанты в ливреях разносят вегетарианские канапе и безалкогольные напитки. В дальнем углу на возвышенной площадке сидит со скрещенными ногами группа певцов, исполняющих любимый бхаджан [8] Бхаджан — религиозное песнопение в индуизме, иногда древнего происхождения.
Махатмы Ганди, «Вайшнав Джанато». Музыканты аккомпанируют им на табле [9] Табле — индийские барабаны.
и фисгармонии.
Мохан Кумар светлеет лицом, заметив среди толпы несколько весьма известных людей — генерального ревизора, заместителя комиссара полиции, пятерых-шестерых членов парламента, бывшую звезду крикета, президента гольф-клуба, целую дюжину журналистов, бизнесменов и чиновников. Рита спещит оставить его, чтобы присоединиться к своим светским приятельницам; они приветствуют друг дружку возгласами притворного восхищения и поддельного удивления.
Владелец текстильной фабрики, мужчина средних лет, из которого Мохан Кумар однажды вытянул очень приличную взятку, проходит мимо, старательно отводя глаза в сторону. «Полгода назад он бы тут мелким бесом рассыпался», — с горечью думает бывший главный секретарь.
Еще через четверть часа двери зала наконец открываются, и служитель проводит Мохана вперед. Благодаря связям в одной айти-компании, где он по сей день числится в совете директоров, Кумар достал билеты на лучшие места, в середине первого ряда. Похоже, на Риту это производит должное впечатление.
Теперь зал быстро заполняется представителями столичной элиты. Вульгарные дамы в тисненых шелках и с перманентной завивкой сопровождают мужчин, которые выглядят не менее нелепо в своих куртах «Фабиндия» [10] Курта — свободная рубашка, которую носят как мужчины, так и женщины. «Фабиндия» — сеть магазинов высококачественных этнических товаров ручной работы, произведенных в деревнях Индии.
и награ-джути. [11] Награ-джути — женская традиционная обувь из качественно выделанной кожи, украшенная вышивкой и/или бисером.
— Я же тебе говорила, дорогой, что здесь будут все, кто хоть что-нибудь собой представляет, — шепчет Рита, подмигнув своему спутнику.
Зрители кашляют, вертятся, ожидая начала сеанса, но закрывающий сцену бархатный занавес не спешит подниматься.
В восемь тридцать, то есть на час позже объявленного, начинают гаснуть огни. Очень быстро зал погружается в кромешную тьму. Тем временем воздух наполняют нежные звуки ситары, и занавес плавно движется вверх. Сцена освещена единственным прожектором. Она почти пуста, не считая соломенной циновки, постеленной на полу, и разложенных перед ней ручной прялки, очков, дорожного посоха и пачки писем. На заднем плане висит незатейливый баннер, украшенный бело-синим логотипом «Юнайтед энтертейнмент».
Из больших черных динамиков, расположенных по краям сцены, раздается знакомый всем баритон:
— Добрый вечер, дамы и господа. Сегодня вечером вас приветствует Вир Бади. Да-да, тот самый Вир Бади, который так часто появляется на экранах кинотеатров. Сейчас вы меня не видите, однако точно знаете, что я где-то здесь, за кулисами. Вот так же и с духами: мы не можем их лицезреть, но они повсюду.
Через несколько минут мы с вами вступим в контакт с наиболее знаменитым из них, с человеком, который собственноручно переменил ход всего двадцатого столетия. Человеком, о котором Эйнштейн сказал: «Возможно, грядущие поколения просто не поверят, что такой человек из обычной плоти и крови ходил по этой грешной земле». Да, это не кто иной, как Мохандас Карамчанд Ганди, наш любимый Бапу, родившийся этот самый день в тысяча восемьсот шестьдесят девятом году.
Читать дальше