Андрис Колбергс - Вдова в январе. Романы

На этот раз Жирак гнал свой лимузин, не жалея ни амортизаторов, ни рессор. Поехал он не по автобусному маршруту, а прямо к той остановке, где Мудите должна пересесть, направляясь к фотографу.

Двести семнадцатый уже ушел, а Мудите ждала на остановке. Чемодан стоит рядом, сама ищет в сумочке проездные талоны. Отсчитала, оторвала, сунула в карман пальто. Даже не заметила, как Жирак подъехал, как подошел к ней.

— Поговорим, Мудите, — сказал он спокойным, даже усталым голосом.

— Не подходи ко мне, я закричу! — У Мудите сверкнули глаза. Говорила она тихо, сквозь зубы, но взгляд ее метался по ожидающим автобуса, выбирая возможных спасителей из мужчин. Нет, здесь на успех надеяться трудно. — Ничего твоего я не взяла. Только свою одежду и трехпроцентные облигации, которые на свою зарплату купила. Пятьсот рублей, больше ничего. Не станешь же ты из-за этого шум поднимать, Жирак?

— Отойдем в сторонку, на нас начинают обращать внимание…

— Никуда я не пойду, я жду автобус.

— Не думаешь ли ты, что я стану удерживать тебя силой?

Мудите перенесла чемодан к стене дома.

— Зигурд, я бы хотела обойтись без такого разговора… Так будет лучше.

— Тебе чего-нибудь не хватало в моем доме?

— Все слишком сложно… Просто между нами ничего больше нет…

— Может быть, можно еще все как-то изменить?

— Нет!

— Он хочет на тебе жениться?

— Он на этом настаивает, — соврала Мудите и, ободренная своим враньем, продолжала: — Я уже подала заявление о разводе. Это просто, детей у нас нет.

Теперь была его очередь врать:

— Мудите, ты получишь все, что хочешь. Только не оставляй меня одного. Только сохраним семью. Любовь пройдет, сгорит, а семья должна остаться. Я не буду тебе запрещать, можешь ходить, куда и когда захочешь… Я буду терпеливо ждать… Только сохраним семью…

Подошел автобус, с шипением раскрылись пневматические двери.

— Помоги мне внести чемоданы…

— Подумай еще раз… Я прошу только одного, хорошенько подумай… не спеши… — И Жирак послушно понес чемодан.

Автобус отошел от кромки тротуара, и его подхватил транспортный поток.

Поодаль Жирак увидел надпись: «Бутербродная».

— С сыром? С колбасой? — спросила буфетчица, отмеривая стопку водки.

— Пять. С килькой, — пробормотал Жирак, подавая деньги. Широкий, покрытый пластмассой прилавок огибал на высоте груди все небольшое помещение. Придерживая стаканы, подле него стояли и галдели старые и молодые мужчины. Забившись в угол, Жирак хлопнул все пять стопок подряд.

Да, Мудите не вернется, старики не переедут… И пропал я, без сада мне не жить…

Водка подействовала. Жирак опять протиснулся к буфету и заказал еще три стопки. Из затененных углов на него взирали с явным уважением.

Он понимал, что здесь не то место, где можно искать выхода, и уже пошел к двери, но вынужден был остановиться, так как в нее ввалился потасканный тип, подбирающий обычно недоеденные бутерброды. Высокий, нахальный, обтрепанный. Буфетчица тут же принялась его честить, выгонять и грозить милицией. Тип, отвечая ей довольно дерзко, тут же принялся шарить по еще неубранным тарелкам. Слова его вызвали хриплый смех присутствующих. И это, в свою очередь, вызвало у Жирака зависть к этому безмятежному восприятию жизни.

Оставив машину у обочины, Жирак взял такси и поехал к знакомому юристу.

— Барахла этого в доме мне не жаль, пусть все им достается. Мне жаль того труда, который я в теплицу и в сад вложил, ведь они же теперь все испортят.

— Тебе надо все вывезти. Вырви и разбросай все посаженное. Чтобы ни корешка на грядке не оставалось. Только тогда и начнем разговаривать с прохвостом. Из квартиры тебя выселить не могут, а дом с жильцом продать трудно. На этих двух факторах и должна теперь строиться твоя защита.

— А сад?

— Сад выкорчуй! Сейчас же! Незамедлительно! На хороший сад всегда найдется покупатель! Если не сорвешь и не снесешь все цветы на базар, их снесет тот прохвост. И рядом будет стоять судебный исполнитель, когда он будет это проделывать!

Совет адвоката все же давал какую-то надежду. Жирак вернулся домой.

С двумя пустыми ящиками вошел он в теплицу, так как справедливо решил, что распродажу надо начать с самых ценных сортов. Но рука не поднималась вырвать хоть один.

Уже в темноте, когда родители Мудите ужинали на кухне, неожиданно появился Жирак. Выглядел он странно, сказал, что ему надо поговорить о чем-то очень важном. Так как от предложенного чая он отказался, его провели в комнату. Но спустя несколько минут он вышел и простился, сказав, что зайдет завтра или послезавтра.