Грэйм Дэвидсон - Седьмая пещера Кумрана

Рубен с ума сходил от напряжения. Каждая клетка его тела стремилась к Анне, когда он прижал ее к себе. Она закрыла глаза и застонала от восторга, их языки переплелись в страстном поцелуе. Кожа прикипела к коже, огненная лихорадка плавила последние воспоминания о запретах и питала желание, которое оба неистово спешили удовлетворить. Анна осторожно направила Рубена в себя, и они соединились в постепенно нарастающем ритме, пока она не закричала в экстазе, и они наконец вместе достигли высшего блаженства. Ее тело пульсировало от удовлетворения, они истратили всю энергию и утолили голод.

Лежа в объятиях Рубена и тяжело дыша, Анна ласково заглянула ему в глаза:

— Спасибо. Мне так хорошо. Ты лучше всех. Я не задела твои ребра?

— Нет. Ребра целы. Мне замечательно. Я словно ожил. Тебе тоже спасибо, — улыбнулся Рубен. — Отметим шампанским?

— Да, пожалуй. У меня в горле пересохло.

Рубен накинул рубашку, напевая «Счастливы вместе», сходил на кухню и поставил на поднос бутылку с двумя стаканами. Поднимаясь по лестнице, заметил свое отражение в стекле натюрморта с маракуей. Его лицо сияло, он радостно улыбался.

— Тост особый. За нас! — Анна чокнулась с Рубеном и сделала большой глоток. — Когда закончим пить и болтать, я бы снова занялась с тобой любовью — ты ведь не против?

— Я только за.

— О чем ты думал рядом со мной? О философии?

— Ну, раз уж ты спросила… Признаюсь. Не об экономике.

Они рассмеялись.

— Ты меня дразнишь. Хорошо. Мне так понравилось, что я думала только о нас. Я все еще парю на облаке в теплый солнечный день. Не хочу возвращаться на землю.

Они пили вино, смотрели в глаза друг другу и вспоминали о том, как впервые встретились, и кто кому чем понравился. Затем, повинуясь внезапному порыву, Рубен откинул одеяло и любовно уставился на Анну, запоминая каждую черточку ее обнаженного тела. Она улыбнулась и тоже заскользила по нему взглядом, они медленно и нежно исследовали друг друга, прежде чем опять соединиться и взлететь к новым вершинам удовольствия.

В десять утра их разбудил пронзительный телефонный звонок. Рубен отодвинулся от Анны и взял трубку.

— Привет, па! Получилось с Анной?

— Мы прекрасно поужинали и прогулялись.

У него не было желания потакать любопытству дочери.

— Хорошо.

Донна не стала выпытывать дальше и вмешиваться в амурные дела отца. Так она могла рассчитывать на неприкосновенность своей личной жизни.

— Значит, ты не будешь возражать, если я сегодня останусь у Эммы? Вечером мы идем к Кайли. Она устраивает вечеринку, и мы с Эммой двинем в город, приодеться. Если тебе вдруг интересно — да, там будут мальчики, и Бен тоже, родители Кайли за нами присмотрят. Папа Эммы подвезет нас туда и обратно. Короче, увидимся в воскресенье днем.

— Как фильм?

— Слезливая мелодрама. Похоже на роман Джейн Ос тен. Нам понравилось. Под конец расплакались. Ну, я побежала. Вечером пришлю сообщение. Пока.

Рубен положил трубку. У них с Анной еще двадцать четыре часа.

— Доброе утро, — сказала она и погладила его по груди и плечам. — Спасибо за чудную ночь. Так хорошо прижиматься к тебе во сне. Я все еще на седьмом небе.

— Денек отличный, — ответил Рубен, широко улыбаясь. — Хочешь еще? — Он поцеловал ее груди и положил руку на бедро. — Какой я жадный.

— Да. Мы оба жадные до любви. Мне нравится. Мы подходим друг другу.

— С другой стороны, можно прогуляться до маяка мимо Истборна.

— Я хочу любви, — засмеялась Анна. — Но и до маяка тоже хочу. Очень романтично. Сейчас позднее утро, наверное, лучше для начала погулять. Не люблю заниматься любовью наспех. После чудесного дня вдвоем можно вернуться домой и забраться в постель.

Они оделись. Пока Анна принимала душ, Рубен спустился вниз и включил компьютер проверить почту: реклама и сообщение от друга, приглашавшего на вечеринку через два месяца. Рубен ответил другу, удалил рекламу и оставил компьютер включенным.

Быстро позавтракав, они упаковали с собой ланч, и он отвез Анну домой, чтобы та переоделась для загородной прогулки. Весь день они бродили и болтали о том, что видели и делали. Рубен наслаждался обществом Анны. Он смеялся, когда она, сняв туфли и закатав джинсы, полезла в море — волны разбивались о ноги и окатывали ее брызгами.

Они взобрались на вершину холма к старому маяку и пообедали, любуясь захватывающим видом океана и побережья до гор Южного острова. Рубен хмелел от счастья. Он снова чувствовал себя молодым.