Марджери Аллингхэм - Работа для гробовщика

— Какие ещё числа? — спросил встревоженный Кэмпион.

— Ну, числа, и все. Она была семейной математической диковиной. Разве Рени ничего вам не говорила? Полиция все расспрашивала меня, что она говорила. Но то, что я слышал, звучало как математические головоломки. Видите ли, она тогда была не в состоянии четко выговаривать слова. Я потому и понял, что она тяжело заболела, а не сошла с ума.

— Врач должен был впустить её в кабинет, — заявила Рени. — Знаю, он человек очень занятый, но все же…

— Прекрасно вас понимаю, — капитан Ситон упорно старался быть беспристрастным. — Признаюсь, тогда я счел его поведение необычным, но и сам чертовски нервничал. Нет, он просто знал, что больная совсем близко от дома, и собственно, не все ли равно, где произошел приступ, который он предсказывал? Внимательно взглянув на нее, он сказал мне: «О, Боже, вот оно. Скорее отведите её в её комнату и прикройте пледом. Я приду сразу, как только смогу».

— Не забывайте, — добавил капитан со своей привычной иронической улыбкой, обращаясь к Кэмпиону, — что тот заплаканный парень, на добрый фут выше нас обоих и минимум лет на тридцать моложе, ясно дал понять, что врач пойдет с ним, а не с нами. Насколько я помню, он заявил это весьма решительно. Вот потому мы решили не спорить и я проводил домой свою шатающуюся красотку, у которой уже и пена на губах появилась. В комнате я усадил её на единственное кресло, где не лежали книги, набросил сверху кучу старой одежды и побежал в кухню за Рени.

— Где перевернул кастрюлю, которую я только поставила на плиту, а я пошла к ней, — вмешалась мисс Рапер, ласково улыбаясь капитану. — Все-таки ты чудесный парень.

— Что бы обо мне люди не говорили, — закончил за неё капитан, подмигнул и довольно расхохотался.

— Лучше выпей и не напрашивайся на комплименты, — укорила Рени. — Мне вначале показалось, что она дремлет. Дыхание её мне не слишком понравилось, но я знала, что вскоре придет доктор и подумала, что лучше ей отдохнуть. Прикрыла бедняжку ещё одним пледом и вышла.

Капитан со вздохом выцедил последние капли.

— Когда к ней заглянули ещё раз, она уже была одной ногой на том свете, — пояснил он. — Никаких хлопот. Для всех, кроме меня, разумеется.

— Ох, не говори так, это ужасно звучит! — розовые бантики на чепце мисс Рапер дрогнули. — Я встретила мисс Ивэн, которая как раз входила в дом, и мы вместе пошли наверх. Было часа два пополудни. Мисс Рут все ещё спала, но ужасно стонала.

— Мисс Ивэн вам помогла? — поинтересовался Кэмпион.

Рени посмотрела ему прямо в глаза.

— Ну нет. То есть ровно настолько, сколько можно было от неё ожидать. Что-то сказала сестре, но когда та не отозвалась, огляделась, взяла какую-то книжку с полки, некоторое время её листала и, наконец, сказала, чтобы я послала кого-нибудь за врачом, как будто я сама об этом не подумала.

— Когда врач пришел?

— Где-то около трех. После родов ему ещё пришлось зайти домой. Мне он сказал, чтобы умыться, но я думаю, что пришлось объяснять жене причину опоздания на ланч. Мисс Рут тогда уже была мертва.

Некоторое время стояла тишина, наконец капитан заговорил:

— Врач констатировал смерть. Разумеется, он ничего не заподозрил. Трудно его винить.

— Но ведь кто-то это сделал! — заметил Кэмпион и был немало удивлен, что оба тут же стали оправдываться.

— Люди всегда любят позлословить, — заявила Рени, словно он её обвинял. — Такова людская натура. Всякая внезапная смерть вызывает слухи. «Что-то быстро она загнулась, а? — и тут же добавят: — Тебя это не удивляет?» Или: «Для тебя-то это облегчение!» Тошнит от этих сплетен. — Кровь прихлынула к её лицу, глаза гневно сверкали.

Капитан встал и поставил стакан на место. Щеки его раскраснелись.

— Во всяком случае, не я убил эту чертову бабу, — заявил он со сдержанной язвительностью. — Разумеется, я с ней ругался, признаюсь, и по-прежнему считаю, что имел на это право, но не я её убил!

— Тише! — Рени старалась успокоить отставного вояку всей силой своего авторитета. — Весь дом поднимешь на ноги, дорогой. Мы знаем, что не ты.

Капитан, уже взявший себя в руки, прямой и стройный в нарядном шлафроке a la Эдуард VII, поклонился вначале ей, потом Кэмпиону, и даже у него это выглядело театрально.

— Спокойной ночи, — любезно распрощался он. — Сердечно благодарен.

Хозяйка заперла за ним двери, потом заметила:

— Старый олух. Теперь, когда дела приняли такой оборот, живет в постоянном напряжении, и одна рюмка может вывести его из равновесия, — она запнулась и с сомнением уставилась на своего мнимого племянника. — Речь шла о комнате. Старики — они как дети. И ужасно завистливы. Когда мы въехали сюда, я дала ему приличную комнату, которую хотела получить Рут. Та утверждала, что в детстве это была её комната, а когда убедилась, что ничего от меня не добьется, начала его терроризировать. Только и всего. Правда, я не вру. Это слишком глупо, — она взглянула на него с таким виноватым видом, что Кэмпион рассмеялся.