Тера - Паутина прошлого

— Это хорошо, — кивнула я, — пока что мы эту заботу ему предоставить не в состоянии. Думаю, не смотря ни на что это самое безопасное место для него. Особенно, если кто-нибудь из твоих ребят будет здесь дежурить круглосуточно.

— Считаешь, что он сюда больше не вернется? — поинтересовался Рыжик.

— Зачем? Он уже доказал, что в любой момент может достать нас где угодно. Теперь нам следует ждать от него следующего хода.

— Ты так хорошо успела его изучить? Кстати, ты ведь все еще не рассказала, что там произошло, и где это, там?

— Сама бы хотела это выяснить и найти то место. Возможно, оно бы многое могла нам рассказать. К сожалению, в тот момент у меня не было на это времени, да и сил.

— И что теперь? — спросил встревоженный Никита.

— У меня есть два варианте развития событий, — начала я, — первый: мы собираем вещи и со всех ног валим отсюда. Возвращаемся к привычной жизни, и стараемся забыть все, что здесь произошло. Снова. Но меня не оставляет мысль, что это будет сделать не так просто, в смысле, вернуться к прежней жизни. Похоже, этот тип взялся за нас всерьез, и переловить нас в одиночку ему будет гораздо проще. К тому же, мне совершенно не хотелось бы вмешивать в это наших близких.

— Ты не говорила, что у тебя кто-то есть, — перебил меня Миша.

— Мы вообще не говорили о тех, кого мы оставили, вернувшись сюда. Там, в другой жизни мы другие. И только здесь можем быть самими собой, не притворяясь перед теми, кто рядом с нами.

— А второй? — вкрадчиво спросил Никита.

— Остаться здесь и ждать его следующего шага. Узнать — кто он такой и что ему от нас нужно. А потом остановить.

— Ты сказала остановить? — переспросил Никита, — это значит — убить?

— Остановить — значит остановить, — с неожиданной даже для себя самой злостью бросила я, — сделать все, чтобы он никогда больше не смог нам навредить, навсегда вычеркнуть из нашей жизни и двигаться дальше, никогда больше не оглядываясь на прошлое.

— Я согласен, — после минутного молчания произнес Миша, — мы не можем позволить этому преследовать нас всю нашу жизнь.

Мы оба посмотрели на Никиту, который со страдальческим, бледным лицом взирал на нас:

— Похоже, что у нас просто нет другого выхода, — и нервно скривив губы, добавил фразу, от которой у меня похолодела кровь и замерла душа, — к тому же, нам не привыкать.

1993 год…

Алеша резко остановил мопед, взметнув вверх гравий и сухую пыль. Поздним вечером дорога была пустынна, солнце давно скрылось за макушками деревьев. Скоро станет совсем темно, и ее трудно будет отыскать. Чертыхнувшись сквозь зубы, парень вошел в лес. Где теперь ее искать? Он объездил весь город. Эта девчонка совсем отбилась от рук, а все отец, который с детства ей потакал! Как же — младшая дочь, его маленькая девочка! Умная не по годам, смелая, вот только своенравная и упрямая. Она обладала способностью выводить из себя спокойного и уравновешенного Алексей. Все его спокойствие разлеталось в пух и прах, стоило ей только посмотреть на него этим своим невинным взглядом огромных синих глаз. Поскольку телесных наказаний отец не одобрял, да и у парня рука никогда бы не поднялась на эту малолетнюю ведьму, а все его доводы разбивались о ее невозмутимую улыбку, Алексей махнул рукой, впредь борясь лишь с последствиями ее деяний. Благо, их пока можно было покрыть несложным косметическим ремонтом или толстым слоем зеленки. На этот раз Танька получит сполна, — удовлетворенно улыбнулся Алексей, вспомнив, как батя, прежде чем отправиться на поиски ненаглядной дочурки, приготовил для нее роскошный ремень.

Но вскоре его лицо приобрело хмурое выражение — в конце концов, девочку можно понять. Расти без матери, видеть ее лишь на старых фотографиях, и тут на тебе — "милая доченька, люблю, скучаю, жду, когда ты приедешь". Откуда она взялась, через столько лет? И почему решила, что имеет право вмешиваться в их семью? Алеша понимал, как трудно отцу было прочесть ее письмо, тем более, показать его детям. Но он нашел в себе мужество, за что парень был ему благодарен. В конце концов, ребенку важно знать, что оба родителя думают о нем. С другой стороны — Таня еще ребенок, и при всей своей природной смекалки, она многого не понимает. Что, если она никогда не сможет простить свою мать? А если простит, более того — решится бросить отца и брата и переехать к ней и ее новому мужу? Алешка сразу почувствовал — то, что мать практически не уделила ему в письме никакого внимания, не очень-то его задело. В нем были живы воспоминания их совместной жизни втроем — отец, мама и он, еще совсем ребенок. Эти ежедневные скандалы, взаимные обвинения, демонстративные обиды. Даже рождение Таньки ничего не изменило — напротив. Все стало гораздо хуже и когда, наконец, мать сбежала, бросив двоих детей, одному из которых едва исполнилось семь, а другой было лишь несколько месяцев от роду, жизнь со временем стала налаживаться. И хотя отцу было тяжело с двумя детьми, Алешка не помнил, чтобы он когда-нибудь в чем-то их упрекнул, или выразил недовольство. Он их любил, и они платили ему тем же.