Александра Маринина - Жизнь после жизни

— Конечно. И я выезжал.

— Он участвовал в осмотре машины?

— Да, залезал в салон, смотрел там что-то, ключи из замка вытаскивал.

— Плохо, — огорченно покачала головой Настя. — Значит, никакая экспертиза уже не поможет, все следы Федулова в салоне машины Ярцева будут иметь объяснение, подтвержденное кучей свидетелей.

— А если наскоком?

— То есть?

— Ну, вы же, наверное, знаете, что менты колются легче и быстрее других преступников. Если уж мы беремся совершать преступления, то настолько уверены в том, что нас не поймают, потому что мы — профессионалы и все продумали на пять с плюсом, что даже не готовимся к защите и оправданию. Для нас обвинение всегда огромная неожиданность. Может, попробовать прижать Димку чем-нибудь неожиданным, чтобы он растерялся?

— Чем, например? Кстати, — спохватилась она, — вы детализацию звонков на мобильный Ярцева запрашивали?

— Да, уже получили. Там нет ничего такого, что привлекало бы внимание.

— А на мобильный Аллы?

— Да как-то не нужно было, — пожал плечами Вторушин. — А вы считаете, что нужно?

— А как же, Илья! — Глаза у Насти загорелись. — Запрашивать детализацию звонков Федулова вы не можете, это опасно, он сразу об этом узнает, а вот звонки Аллы — это нормальный оперативный интерес. И мы сразу узнаем, с какой интенсивностью и когда именно они с Дмитрием разговаривали в последнее время. А заодно и выясним, как общались Алла и Путилин, постоянно или тоже только в последнее время. Вы сможете сделать это быстро и, желательно, не привлекая внимания?

— То есть без официального запроса? — усмехнулся капитан. — Знаете, жизнь в провинциальном городе кое в чем выгодно отличается от жизни в столице: у нас можно практически любой вопрос решить на уровне личных связей. Правда, у нас и информация расходится быстрее.

— Но вы рискнете? — она с надеждой посмотрела на Илью.

— Куда ж я денусь.

Настя посмотрела на часы и охнула: второй час ночи, ворота закрыты. Если Илья сейчас будет покидать территорию усадьбы, то ему придется пройти пост охраны, где его обязательно зафиксируют. А есть ли гарантия, что никто из охранников не знаком с Федуловым и уже рано утром Дмитрий не будет знать о том, что его коллега ночью был у Каменской? Нет такой гарантии, не зря же Илья только что сказал об особенностях города. Что же делать?

— Илья, вы меня, конечно, извините, но вам придется остаться у меня до утра, — твердо сказала она. — Если мы не хотим вспугнуть Федулова раньше времени, то вам придется пойти на определенные жертвы.

— А вам? — улыбнулся Илья. — Или посторонний мужик за стенкой ночью — это для вас не жертва?

— Для меня — нет, я привыкла, — улыбнулась она в ответ. — У меня есть… то есть был коллега, который систематически ссорился с женой и просился переночевать у меня в однокомнатной квартире. И ничего, как-то мы с ним умещались.

— И когда я смогу вас покинуть?

— Не раньше десяти утра. До десяти ворота закрыты, и охранники записывают всех, кто входит и выходит. Здесь такие порядки.

— Кошмар! Мне к десяти надо быть на службе… Ладно, что-нибудь придумаю. Позвоню, навру. Не в первый раз. Но я вас действительно не стесню, если останусь на ночь?

— Действительно не стесните. Я вас уложу здесь, в этой комнате, на диване. В ванной есть чистое полотенце и зубная щетка в упаковке. Только вот насчет побриться я не уверена.

— Да не страшно, — махнул рукой Вторушин, — я на службе побреюсь, у меня в кабинете весь джентльменский набор имеется, сами понимаете, никогда не угадаешь, где будешь ночевать, домой поедешь или на стульчиках устроишься.

— Это точно.

Она не испытывала ни малейшей неловкости от присутствия молодого и в сущности малознакомого мужчины в своем номере ночью и сама этому удивлялась. «Неужели я стала такой старой? — думала Настя. — Меня совершенно не беспокоит мысль о том, что Илья увидит меня в халате, надетом на голое тело, а утром — еще и неумытую и непричесанную. В молодости меня бы это смутило. Или нет? Черт, я уже не помню, я ничего не помню из того, что было в молодости. Все это было так давно…»

Настя пропустила гостя в ванную первым, подождала, пока он уляжется на диване, коротковатом и узковатом для его громоздкого тела, потом приняла душ и нырнула в постель. Завтра утром она отправит Илью на службу, а сама…

Она вдруг поняла, что именно сделает завтра утром.

Тамара была у себя на втором этаже флигеля, когда Настя, проводив Вторушина и быстро позавтракав в кафе, зашла к ней.