Борис Бабкин - Проклятие старого ювелира

– Бабы дерутся! – махнув рукой вперед, крикнул сержант. Капитан и сам увидел катавшихся возле углового дома женщин, прибавил газу. При виде мотоцикла женщины бросились в густые заросли ближайшей сопки.

– Стоять! – крикнул капитан, выхватил пистолет и дважды нажал на курок. Но выстрелы только ускорили бег женщин. Мотоцикл резко затормозил. Сержант, выскочив из люльки, бросился за женщинами. Капитан вновь крикнул: – Стоять! – и выстрелил в воздух.

Со склона сопки, привлеченные выстрелами, бежали трое мужчин с карабинами.

– Я ничего не знаю, – ответил потиравший шею Допорин. – И без адвоката говорить не буду.

– Лады, – согласился подполковник. – Рябов! – громко позвал он. В кабинет вошел старший лейтенант. – Сунь его в пятую и как бы невзначай сообщи, что это мент. Там мужики на большие сроки идут, пусть оторвутся.

– Вы не имеете права! – вскакивая, закричал Допорин. – Я требую прокурора!

– Почему не имею права? – спокойно спросил подполковник.

– Я сотрудник милиции! И требую…

– А откуда мы знаем, что ты мент? – усмехнулся подполковник. – Удостоверение у тебя запросто может быть поддельное.

– Но вы же знаете!

– А я скажу, что не знал. В общем, давай его в камеру, и…

– Я все скажу, – испуганно проговорил Допорин. – Майка куда-то поехала, она работает на Тибетца, на Родина Юрия.

– Терентий Павлович, – в кабинет вошел майор милиции, – участковый Квашнин в Забродном со своим стажером двух баб взял. Им егеря помогли, иначе бы ушли. Квашнину позвонил кто-то и сказал, что там две женщины круто отношения выясняют. Он со стажером поехал, и точно – две бабы дерутся. Морды у них как после пьяной свадьбы, – усмехнулся он. – Синяки, царапины, волосы повыдергивали…

– Уж не Квашнин ли их? – строго спросил подполковник.

– Нет, – уверенно произнес майор. – Егеря тоже драку видели. Они и задержать помогли. У одной оказалось три паспорта. Алла Астахова, – он стал читать фамилии, – Элла Глумзер, Ирина Васильева. Вторая – Допорина Майя, водительские права выданы в Москве…

– Это моя сестра, – быстро проговорил Допорин. – А вторая – Астахова Алла. Она доверенное лицо Родина, занималась продажей…

– Вот, – подвинул ему бумагу подполковник, – пиши.

Зазвонил телефон.

– В поселке Авиатор задержаны две женщины, – услышал подполковник. – У них изъято оружие, два паспорта, десять тысяч евро, пять тысяч долларов и драгоценности, общий вес которых составляет один килограмм двести пятьдесят граммов. Оперативников вызвал неизвестный. Женщины дрались, и обе заявляют, что все найденные деньги и драгоценности им не принадлежат. Хотя на драгоценностях есть отпечатки пальцев обеих. Кроме того, два туриста видели, как к бараку подъехала иномарка, какая назвать не могут, и из окна комнаты, где дрались женщины, что-то вытаскивали и грузили в машину. После чего иномарка уехала. Задержанные – Илина Кутрич, супруга разыскиваемого Барона, и некто Кристина Лукашевич, москвичка, – сейчас валят все одна на другую.

– Вези их сюда, – сказал подполковник. – Сегодня, видимо, день бабских разборок. Впрочем, и Тайга с Палачом разбор устроили. А кто же этот доброжелатель? Звонит, и все в цвет. Муровец уехал? – спросил он майора.

– Да.

– Надо будет сообщить в Москву о том, что он задержал Допорина. – Подполковник сделал запись в ежедневнике. – А то нагорит ему там по первое число. Но благодаря ему удалось взять Допорина.

– Ты действительно обо всем расскажешь следователю? – спросил Ларионов курившего у окна в тамбуре Отмычку.

– Да, – кивнул Отмычка. – Все скажу. Конечно, если мне слово дадут, что срок хоть немного скостят.

– За помощь следствию, – улыбнулся капитан, – обязательно.

– Не надо этих ля-ля-тополя, – поморщился Отмычка. – Я же не первый раз руки за спиной держать буду. Никогда никого не сдавал, а тут… Все-таки ты помог мне об Алексее сообщить той бабе.

– Привет! – Станислав пожал руку подошедшему Глебу.

– Здорово, – кивнул тот и оглянулся.

– Ты чего?

– Да со мной летели шавки командира. А меня в столице вроде как на небо отправить хотели.

– Где они?

– Да вон стоят. – Глеб показал глазами на пятерых крепких парней у стоянки такси.

– Значит, похоже, Лев Игнатьевич правду говорил, – ухмыльнулся Станислав, – все соберутся у него. Выходит, действует проклятие ювелира.

– Какое проклятие? – удивленно посмотрел на него Глеб. – Какого ювелира?

– Все потом, – отмахнулся Станислав. – Пошли. – Он медленно зашагал к зеленой «Ниве».